Выживших не было

— Ускорьтесь, Боб. Прием.

Холден шел по коридору первого этажа, Рози рядом с ним. Роман Маковски двигался под конвоем двоих «патриотов», раненый моряк, ковыляя, замыкал процессию.

Смит и еще двое его спутников уже стояли внизу, прикрывая вход в здание.

— Мы убили всех, кого увидели, — доложил он. — Но многие погибли еще раньше. Таунс пустил себе пулю в лоб.

— Пойдем, — сказал ему Холден.

Переступив через обломки двери, они вышли в четырехугольник двора. Оказавшись на воздухе, Дэвид сразу снял противогаз. Облака газа успели рассеяться. Клубы дыма поднимались с крыш нескольких блокгаузов.

Двор кишел людьми. «Патриоты» и более сильные пленники помогали ослабленным сесть в поезд. Холден вызвал Тубирса по рации:

— Боб. Это Дэвид. Те, на грузовиках, далеко? Прием.

— Наши ребята вступили с ними в бой. Но они не смогут их удержать. Противник движется по обеим сторонам дороги. Будет здесь минут через десять-двенадцать. Прием.

— Как только мы выедем, прикажите вашим людям прекратить огонь и рассредоточиться. «Ударники» станут преследовать нас, а не их. Когда поезд выйдет, надо будет взорвать минные поля по обе стороны дороги. У тебя пять минут, чтобы заложить взрывчатку туда, где она нанесет наибольший ущерб. Рози и Лютер знают, как это сделать. Дайте им в помощь несколько человек. Связь окончена.

Холден положил рацию в карман и посмотрел на Рози. Какая она красивая.

— Займись взрывчаткой. Я пойду к поезду. И дай мне сигарету.

Рози передала ему зажженную сигарету, улыбнулась и побежала с винтовкой наперевес. Холден, не оборачиваясь, крикнул Смиту:

— Мэтью, помоги Бобу с погрузкой. Мы опаздываем.

— Хорошо, — Смит побежал к поезду.

Дэвид повесил винтовку на плечо, вставил новую обойму в «Магнум», положил в карман частично израсходованную, спустил курок и заткнул пистолет за пояс.

Затем он поменял обоймы в обеих «Береттах» и вложил большую в кобуру на правом бедре, а меньшую — в кобуру на плече под курткой. Сжимая сигарету в правом уголке губ, Холден двинулся к поезду, сказав спутникам.

— Я прослежу за Маковски. Помогите с погрузкой, — сжав М-16 за пистолетную рукоятку, он навел ее на высшее должностное лицо. — Если вы побежите, я не убью, я только раню. Но больно.

Время становилось для «Патриотов» более опасным врагом, чем президентские «Ударные отряды»…

Поезд, дав задний ход, стал покидать двор форта. На полу первого локомотива сидел, заложив руки за голову (связывать его времени не было), Роман Маковски.

Холден взглянул на него и с отвращением отвернулся.

— Я могу дать вам место Таунса, профессор, — сказал Маковски. — Я всегда восхищался вашей храбростью. У вас есть лидерская жилка. Подумайте о власти, богатстве, об этой стране — обо всем, что будете делить со мной.

— Вам трудно будет защитить себя от обвинения в государственной измене, когда эта страна встанет на ноги. От обвинений в измене и убийствах, какие еще никто не рассматривал.

— Я предлагаю вам и вашей любовнице…

— Жене, — поправила Рози.

— Я предлагаю вам и вашей жене жизнь вместо смерти, богатство вместо существования в бегах и в подполье, всю власть, о которой только можно мечтать.

Дэвид Холден, глядя не на Романа Маковски, а на Рози, произнес:

— Скажи ему наше решение.

— Заткни пасть, — Роуз обернулась к Маковски, — или я разнесу тебе колено, сукин сын.

Холден засмеялся.

Они проезжали между внешними и внутренними укреплениями. Минные поля лежали по обе стороны дороги. Из рации донесся голос Боба Тубирса:

— Мои ребята отступают. Они не могут больше держаться. Прием.

— Все равно они здорово помогли нам выиграть время, — солгал Холден. — Прикажите им отойти. Пусть «Ударные отряды» преследуют нас. Связь окончена. — Он посмотрел на Смита. — Посмотри, можно ли связаться с «ударниками» по этому радио, — Холден показал на передатчик в кабине машиниста.

Смит кивнул.

— Боб, — Холден вновь вызвал Тубирса. — Прием.

— Скажи Лютеру, пусть приготовится подорвать пути и минные поля по моему сигналу. Не занимай частоту. Прием.

— Слушаюсь. Прием.

— Я связался, — начал Смит, — с отрядом, наступающим по шоссе. С капитаном Варгасом.

— Капитан Варгас, — произнес Холден, беря один микрофон и передавая другой Рози. — Это Дэвид Холден. Таунс и Хеклер убиты. Мы хорошо вооружены и захватили в заложники Романа Маковски. Прием.

— Подтвердите это, Холден.

Дэвид, пожимая плечами, кивнул Маковски.

Тот тяжело поднялся, волоча раненую ногу, словно та была переломана, хотя на самом деле осколок железа лишь задел мягкие ткани, кровотечение прекратилось и укол снял боль.

— Поговорите с этим человеком, — Холден передал Маковски микрофон. — Скажите ему, что мы удерживаем вас и убьем, если они будут атаковать нас. На самом деле до этого не дойдет, если не станет уж совсем плохо, но Рози может всегда показать вам, что значит пуля в колено.

— А если я скажу «нет»?

Дэвид Холден вытащил из-за пояса пистолет, взвел курок, навел ствол на лицо Маковски, чтобы тот хорошо разглядел калибр оружия, а затем опустил «Магнум», наводя его на правое колено заложника. — Я могу прострелить вам оба колена.

Маковски взял микрофон: