Выжженная Земля

Хотя собственно военный аспект отступления и не был особенно сложным, существовал целый ряд дополнительных задач, добавлявших проблем группе армий. Требовалось эвакуировать примерно 200 000 раненых вместе с госпиталями и персоналом немецкого, венгерского, румынского, словацкого и украинского отделений Красного Креста; а также огромное количество русского гражданского населения. Опыт недавних отступлений показал, что на всех отвоеванных территориях Красная Армия немедленно мобилизует всех здоровых мужчин от шестнадцати до шестидесяти лет и зачисляет их в боевые части. «История Великой Отечественной войны» сообщает, что одна-единственная 13-я армия в начале сентября в отвоеванных районах своего участка фронта зачислила в свои ряды 30 000 человек и таким образом пополнила соединения. Этим людям давали оружие по прибытии в подразделения, часто во время сражения — оружие убитых и раненых.

А на Южном фронте было двадцать пять советских армий, и все они именно так производили призыв. Генерал Неринг, тогда командовавший 24-м танковым корпусом, в комментариях по поводу этой практики заметил: «Эти люди не были 100-процентными солдатами, но они бежали вместе с другими, они бросались в бреши на линии фронта и затопляли нас». В этом и состоял смысл подобного массового набора. Чтобы не допустить такого опасного увеличения рядов Красной Армии, мужчины призывного возраста, рабочие основных промышленных предприятий и крестьянских хозяйств были эвакуированы с немецкими силами. В секторе группы армий «Юг» их насчитывалось примерно 200 000. Поскольку их семьям тоже было разрешено отправляться с ними, реальное количество людей, следовавших за отступающими немцами, было примерно вдвое больше.

В результате за немецкими полками, украинскими полицейскими и вспомогательными частями, эскадронами добровольцев из кавказских народов, туркменскими легионами и колоннами рабочих тащились огромные разношерстные толпы гражданских. Им разрешалось брать с собой имущество и домашних животных. По дорогам и проселкам к Днепру двигались бесконечные процессии. Все население сдвинулось с места. Лейтенант из Гамбурга писал своей матери: «Этот переход волнующий и нереальный, необычный и зловещий в одно и то же время. Поднялось и население, и армия; и все направляются к великой реке, которая, мы надеемся, снова даст нам надежную оборонительную линию».

Но Красную Армию нужно было лишить не только живой силы. Специальным приказом рейхс-маршала Геринга, отданным от имени Гитлера 7 сентября, командующим армиями предписывалось вывозить все запасы продовольствия и сырья, все поголовье скота колхозов и совхозов, станки и сельскохозяйственные машины. Зерно и масличные культуры, лошади, крупный рогатый скот, овцы и свиньи, молотилки и трактора, токарные станки и инструменты, а также все транспортные средства — все нужно было взять с собой за Днепр. И наконец, подвижной состав, при помощи которого осуществлялся этот великий исход. Ничего нельзя было оставить, только землю.

Но и это не все. С целью задержать русских на последней стадии их продвижения восточнее Днепра как можно дольше, так чтобы они не смогли немедленно подойти к реке, зону от девятнадцати до сорока километров приказывалось превратить в пустыню. То, что невозможно было вывезти, требовалось разрушить — взорвать, сжечь, разорить: каждый дом, каждый мост, каждую дорогу, каждую тропу, каждое дерево и каждый сарай. Враг должен был оказаться в пустыне, где он не найдет места, чтобы преклонить голову для отдыха, не найдет еды и питья. Выжженная земля. Впервые этот метод должен был быть включен в немецкий стратегический план в полном масштабе; впервые должен был быть применен ужасающий бич огня и разорения. Метод, который Сталин неоднократно использовал в 1941 и 1942 годах, хотя и с переменным успехом.

Итак, немецкие силы из Донецкого региона и Восточной Украины выступили на запад. С ними двинулись 200 000 голов скота и огромное количество лошадей — 153 000. Прижавшись друг к другу вспотевшими крупами, они пошли по черной земле Украины в тучах пыли, как огромные колонны пленных. Примерно 270 000 овец погнали на запад; примерно 40 000 крестьянских телег затряслись в направлении Днепра. И когда солнце исчезло в черных тучах пыли, поднятой этим бесконечным переселением, 3000 железнодорожных составов застучали по рельсам между Сталино и Киевом, увозя зерно, подсолнечник, людей, трактора, молотилки, станки и поврежденные танки.

Как бы ни были впечатляющи эти цифры, немецкое командование ошибалось, веря, что при поспешном отступлении можно землю разорить или ее широкий пояс превратить в непроходимую пустыню.

Несколько сотен тысяч голов скота, лошадей и овец не выигрывают войн. Разрушенные фабрики и шахты не парализуют промышленность стойкой нации навечно. Меры подобного рода не гарантируют победы, но могут надолго испортить репутацию народа.