Выжженная Земля

На немцев двигались восемьсот танков. Четыреста артиллерийских орудий и 200 реактивных минометов поддерживали наступление. 6-я армия содрогнулась от такого удара. Две ее танковые дивизии и три дивизиона штурмовых орудий встали на пути русского катка, имея 181 танк и штурмовое орудие. Ослабленные полки пехотных дивизий вцепились в сухую землю Ногайской степи. Гранатометчики, горные стрелки и солдаты полевых дивизий люфтваффе понимали, что решается в этом месте. Они должны удержаться на треугольнике плоской степи между Запорожьем, Азовским морем и устьем Днепра — иначе 17-я армия в Крыму будет потеряна.

Но как им выполнить свою задачу в этой проклятой степи? На бескрайнем пространстве не было настоящих шоссе, только проселки и грязные дороги от Днепра к фронту. А теперь, с приходом осени, песчаные бури вздымали землю со стихийной силой. Между немецкими войсками и морем не было ни единой реки, за которой можно было бы окопаться, ни единой гряды холмов, за которую можно было бы зацепиться. Их артиллерия незащищенной стояла на плоской равнине. Не было ни дерева, ни куста, которые бы прикрыли орудия от наблюдателей противника.

Хваленая «линия Вотана» представляла собой наскоро отрытый противотанковый ров, прикрытый несколькими пехотными траншеями по краю степи. Лишь приподнятые берега реки Молочная создавали небольшое естественное препятствие. И именно тут решалась судьба Крыма и Румынии.

Карта 40. Сражение на Нижнем Днепре закончилось потерей сухопутной связи с Крымом. В будущем предполагалось восстановить эту связь ударом с Никопольского плацдарма.

В течение двух недель, с 27 сентября до 8 октября, 6-я армия удерживала свой фронт. Потом подошла и ее очередь. 9 октября в 10.00 часов, абсолютно необычное время, Толбухин открыл решающее сражение. Оно началось с адского артиллерийского огня. За час на полоску земли шириной пятнадцать километров обрушилось 15 000 снарядов. Один снаряд на каждые три метра. Потом пошла советская пехота. Уверенная в победе, плечом к плечу, с криками «Ура!». После своей артиллерийской подготовки русские не рассчитывали на сколько-нибудь существенное сопротивление немцев, однако их ожидал неприятный шок. Из распаханной степи по советским шеренгам застучали пулеметы. Зарявкали полевые гаубицы. Завыли минометы «Небельвельфер». Штурмовые полки Толбухина рассыпались и отступили. Снова пошли и снова были отбиты. Они пошли на следующий день, в воскресенье. И в понедельник. И во вторник. И в среду. Каждый день. В течение двух недель.

«Наша цель — уничтожение немецкой 6-й армии. Когда она будет разбита, откроется дверь в Крым, — каждое утро наставлял генерал-полковник Толбухин командиров 4-го Украинского фронта. — Наша цель имеет решающее значение для исхода всей войны. Она оправдывает любые жертвы».

Самая жестокая борьба разгорелась вокруг Мелитополя на южном фланге «линии Вотана». Советская пехота оставила горы трупов, советский 11-й танковый корпус потерял сотни Т-34. 6-я армия Холлидта снова сражалась с призраком Сталинграда — поскольку то, что Толбухин готовил дивизиям Холлидта, было Сталинградом на Днепре. По жестокости сражение у Мелитополя ни в коем случае не уступает Сталинградскому.

Богдановка, Октябрьское Поле, Акимовка, Данило-Ивановка и поля южнее Мелитополя — места сражений, менее прославленные популярными историями войны, чем связанные с трагедией у Сталинграда, тем не менее здесь происходили кровопролитнейшие бои последней войны. Тридцать раз русские штурмовали Октябрьское Поле, тридцать раз их отбивали. Это были тяжелые дни для стрелков 3-й горной дивизии, гренадеров 258 и 17-й пехотных дивизий, бойцов ударной группы 13-й танковой дивизии майора фон Газа. Русские в этих боях потеряли шестьдесят два танка.

Так же успешно оборонялись полки на полях южнее Мелитополя. Многие солдаты, воевавшие тогда между Запорожьем и Азовским морем, забывали номера дивизий, но их боевые эмблемы помнились. И когда они видели их на дорожных указателях, то знали, на кого они могли рассчитывать справа или слева, — крест лотарингской 79-й пехотной дивизии, белый ромб 111-й пехотной дивизии, девятиконечная звезда гессенской 9-й пехотной дивизии, голова собаки вестфальской 336-й пехотной дивизии, штык 17-й пехотной дивизии из Франконии.

На северном фланге также отчаянно сражались танки 17-й танковой дивизии вместе с гренадерами 101-й стрелковой и 302-й пехотной дивизий. 13-й танковый разведывательный батальон капитана Шутца защищал уязвимые фланги. Его части были отважны и дисциплинированы. До самого конца.

Однако положение генерал-полковника Холлидта на востоке было безнадежным с самого начала. В конце концов, закон чисел взял свое.