Выжженная Земля

Бушевала пурга, закутавшись, люди с трудом преодолевали ветер и шли по компасу, потому что видно было не дальше собственной руки. Они две недели не выходили из боя и шатались от усталости. Некоторые падали на землю, но это означало смерть, и поэтому товарищи заставляли их подниматься. Сквозь пургу они добрались до деревни Большая Костромка. Из-за пурги наткнулись на советскую ударную группу, которая прорвалась через ослабленный немецкий опорный пункт 24-й танковой дивизии. Затворы их винтовок замерзли, стрелять было невозможно, им пришлось примкнуть штыки. По меньшей мере несколько домов на юго-западной окраине оказалось в их руках. Потом бой утих. Русское оружие и русский боевой дух тоже замерзли под ледяным дыханием степи.

В секторе 2-го батальона 144-го горнострелкового полка тридцатиградусный мороз даже привел к необычному перемирию. Свои и чужие заметили скирду соломы и одновременно к ней подошли. Обнаружив друг друга, замахали руками: «Нихт война!» Русские устроились с восточной стороны, а немцы — с западной. Шестнадцать метров соломы отделяли мир от войны. Шестнадцать метров соломы и жестокая пурга обеспечили мирную ночь. На следующее утро две группы молча разошлись, каждая в своем направлении. Потом они развернулись, чтобы снова продолжить войну.

В ночь с 15 на 16 февраля операция закончилась — войска вышли из никопольской ловушки. Этой же ночью британские бомбардировщики сбросили 3300 тонн бомб на Западный Берлин. А через два дня, 18 февраля, Никополь снова фигурировал в официальном сообщении немецкого Верховного главнокомандования. «В тяжелых боях за Никополь», — говорилось в нем — и потом эвфемистическим языком военных сводок сообщалось об окончательной потере плац дарма.

В официальном сообщении не раскрывалось, что же произошло в действительности. Но из методичного боевого журнала, который вел для 6-й армии майор доктор Мартин Франк, все становится ясно. Вот как он подвел итог: «Шестнадцать дивизий 6-й армии потеряли большую часть своих машин. Вынужденно оставлено значительное количество оборудования службы тыла, в частности пекарни и полевые кухни, а также много тяжелого вооружения. Однако личный состав дивизий был спасен».

Самым убедительным доказательством четкости отступления является тот факт, что Шернер не оставил ни единого раненого. В сложнейших условиях более 1500 человек вывезли на крестьянских санях под прикрытием эскадрона казаков 40-го танкового корпуса. Офицер разведки майор Кандутш в своем дневнике сделал такую запись по поводу финального акта в Никополе: «Мешок разорван. Шернер сказал «до свидания». Без него и его начальника штаба мы сейчас, возможно, уже бы маршировали в сторону Сибири. Все, кто воевал в Никополе, никогда не забудут, чем мы обязаны Шернеру».

6. Зимняя драма на Среднем Днепре

Критическая ситуация у Кировограда — Генерал в разведке — Окружены четыре дивизии — «Я прорываюсь» — Широкий танковый клин — Великолепный маневр 3-й танковой дивизии — Большие клещи — Олимпийский медалист Хассе приносит себя в жертву — Бои с б7-й танковой бригадой Конева — Беспощадные воздушные удары Ру деля.

Сталинград находится на Волге, Дон знаменует начало немецкого поражения, а Днепр стал кровавым водоразделом последней войны. Практически в тот самый час, когда ударная группа Шернера выходила по коридору между Апостолово и Мариинское, в трехстах километрах севернее, на Среднем Днепре, близилась к завершению другая драма.

Время действия — 7 января 1944 года, место действия — командный пункт берлинской 3-й танковой дивизии в Лелековке. Полдень, но внутри маленькой крестьянской хаты так темно, что начальник оперативного отдела был вынужден зажечь керосиновую лампу. Подполковник Вильгельм Фосс пододвинул стул к печке, на столике перед ним — карты.

Фосс всегда очень занят. Новый командир 3-й танковой дивизии, генерал Байер-лейн, большую часть дня проводит на передовой, он командует, следуя принципам своих учителей Гудериана и Роммеля. И сегодня он с самого утра в танковом разведывательном отряде, чтобы видеть ситуацию своими глазами, «адскую ситуацию», как он заметил.