Выжженная Земля

29 ноября капитан Ганс Рупрехт Хенсель, офицер оперативного отдела штаба 17-й армии, записал в своем дневнике: «Крым как остров, окруженный бурунами прибоя». Молодой офицер также заметил, что во многих штабах царит одно желание — уйти из Крыма. Хотя, казалось, никто в Крыму не относился к войне всерьез. Многие штабы использовали инженерно-саперные части на благоустройстве своих квартир вместо строительства укреплений. Целые дома были перестроены в традиционном немецком народном стиле, тогда как люди могли бы заниматься ремонтом и укреплением разрушенных русских оборонительных сооружений.

Причиной такого настроения являлась понятная тревога, знание, что силы армии недостаточны для отражения полномасштабного советского наступления с севера и востока, не говоря уж об ударе где-нибудь вдоль 650-километровой береговой линии. Любой офицер был в состоянии видеть это и, уж конечно, каждый командир дивизии, а командующий армией и его знающий начальник штаба, генерал-майор риттер¹⁷ фон Ксиландер, представляли положение еще отчетливее. Их усилия поэтому направлялись на убеждение Гитлера отозвать свой приказ оборонять Крым и начать подготовку к организованной и своевременной эвакуации 17-й армии по морю.

В ноябре 1943 года был разработан план действий по тревоге «Гребная лодка», затем «Гидросамолет» и, наконец, в начале апреля, вариант плана «Орел». Основная идея состояла в том, что в течение шести-семи дней войска из всех секторов полуострова отходят в укрепленный район Севастополя, откуда их эвакуируют морем. Чтобы помешать преследованию русских танковых соединений, на широких открытых пространствах Крыма построили отсечные позиции с отсечными траншеями и противотанковыми рвами. Основная из них, «линия Гнейзенау», вокруг Симферополя, перекрывала основные дороги к городу. Севастополь нужно было удерживать примерно три недели. За этот период армия должна была погрузиться на суда в порту и на пристанях.

Таким образом, 17-я армия ждала. Она ждала русских и ждала приказа на эвакуацию. 5-й корпус генерала Альмендингера с 73 и 98-й пехотными дивизиями, а также румынская 6-я кавалерийская дивизия и румынская 3-я горная дивизия находились далеко на востоке, у Керченского пролива. 49-й горнострелковый корпус генерала Конрада блокировал Перекопский перешеек на севере и вдоль дамбы на Сиваше; в него входили 50 и 336-я пехотные дивизии, румынские 10 и 19-я пехотные дивизии и румынская 9-я кавалерийская дивизия. Румынский 1-й горнострелковый корпус двумя дивизиями прикрывал прибрежные районы и занимался борьбой с партизанами в тылу полуострова. 111-я пехотная дивизия, переброшенная в Крым в начале марта 1944 года, составляла резерв армии. По одной бригаде штурмовых орудий определили на северный и восточный фронты.

С середины марта 1944 года всем было очевидно, что момент советского крупномасштабного наступления уже надвигается. Никопольский плацдарм пал. Немецкий фронт группы армий «А» на «большой земле» оттеснили за Днестр. Одесса, база снабжения 17-й армии, осталась без защиты и 10 апреля перешла в руки противника. Русское южное крыло уже не было зажато между излучиной Днепра и Перекопом и получило свободу передвижения. Удар по Крыму теперь становился логичным стратегическим ходом. И Сталин его сделал.

Он начал наступление 7 апреля. Семь - восемь батальонов атаковали опорные пункты румынской 10-й пехотной дивизии на Сиваше. Полномасштабное наступление на северный фронт Крыма началось около 09 часов следующего дня. 4-й Украинский фронт генерала Толбухина двинул вперед две армии. После мощной артиллерийской подготовки танковый корпус с пятью сотнями танков и восемнадцать пехотных дивизий атаковали позиции трех дивизий 49-го горнострелкового корпуса генерала Конрада.

Восточные бранденбуржцы 50-й пехотной дивизии твердо стояли на Турецком валу и вместе с частями нижнесаксонской 111-й пехотной дивизии контратакой ликвидировали советские прорывы. Саксонская 336-я пехотная дивизия на западной стороне Сивашского фронта тоже удержалась. Но румынская 10-я дивизия, на которую пришелся главный удар с советского плацдарма на Сиваше, дрогнула. После упорного сопротивления ее полки были смяты на нескольких участках.

9 апреля капитан Хенсель, видевший поступающие в штаб армии донесения, записал в своем дневнике: «Северный фронт докладывает о крупномасштабной атаке противника с исключительно мощным артиллерийским и минометным огнем. 5-й пехотной дивизии пришлось отступить на новый рубеж. Еще серьезнее положение у румынской 10-й пехотной дивизии на Сивашском фронте. Армия запросила группу армий санкционировать «Орел». Это означает отступление к Севастополю. Решение пришло ночью. «Орел» начинается».

Его запись от 10 апреля: «Северный фронт больше не удержать. 50-й пехотной дивизии почти удалось отступить на линию А-1, хотя и с большими потерями. Но русские танковые соединения теперь наступают в брешь на румынском секторе, угрожая тылам других ударных групп.