Выжженная Земля

В 21.30 адмирал Шульц поднялся на борт командирского судна 1-й флотилии торпедных катеров. Он намеревался лично вести конвои к стоянкам, поскольку была нарушена радиосвязь. Частоты единственного доступного канала были так забиты, что приказы уже нельзя было передавать каждому судну в отдельности. И это не все. Казалось, сам дьявол воюет на стороне русских. Шульц отправил всем судам распоряжение следовать как можно ближе ко входу в Камышовую бухту, откуда он сам поведет их к местам посадки. Однако эта радиограмма, которую адмирал лично отнес в узел связи, так и не была получена. Либо ее не передали, либо она исчезла на переполненной частоте.

Стояла темная ночь, но адмирал Шульц возлагал свои надежды именно на темноту. В темноте советская артиллерия не могла бомбардировать точечную цель, а воздушные силы Красной Армии не имели опыта ночных полетов.

Торпедный катер понесся по волнам. Офицеры с волнением поднесли к глазам ночные бинокли. Что, черт возьми, это такое? «Туман», — сказал обер-лейтенант. Они были обескуражены. «Но откуда он поднимается?» Облако густого белого тумана двигались в море со стороны полуострова. Оно становилось все гуще и гуще. Пристани и пирсы теперь можно было разглядеть лишь с очень близкого расстояния. И это был не туман, а дымовая завеса, как бы неправдоподобно это ни казалось. Откуда?

В последние несколько месяцев Военно-морской флот установил вдоль портовых сооружений и на побережье систему дымовых завес и несколько сотен ящиков с дымовыми зарядами. В случае крупных налетов вражеских воздушных соединений на военные объекты, и в частности пристани и стоянки, следовало прятать их от глаз противника дымовыми завесами, чтобы сделать невозможной прицельную бомбардировку. Теперь, к несчастью, эти ящики подожгла артиллерия противника. Удивленные и обрадованные, что укрылись от глаз неприятеля, немногочисленные немецкие части к тому же включили оставшиеся нетронутыми генераторы дыма для, как они думали, большей безопасности. Вряд ли они понимали, что делают.

Теперь беда стала неизбежной.

Правда, Шульц нашел транспорт «Дакия» и привел его к берегу. Он также нашел еще несколько других судов, но шестьдесят из них остались на рейде. И они не ждали: с рассветом многие вернулись в Констанцу, пустые.

Единственная возможность интенсифицировать поиски судов — отправить за ними оставшиеся лодки флотилии МТВ. Но эта флотилия являлась единственной боевой частью адмирала на случай атаки советских военно-морских сил. Мог ли он исключить такую возможность? Что произошло бы в этом случае? Тогда все суда оказались бы в самой серьезной опасности. Кто может бросить камень в адмирала за то, что он оставил в резерве свое единственное оружие?

Таким образом в беде оказались последние 10 000 человек Крымской армии. Те самые, которые сражались до самого конца.

Частью вследствие солдатской интуиции, частью по везению генерал Рейнгардт нашел пять плоскодонных барж. Доблестный командир привел их прямо к берегу. Рейнгардт отыскал и десять небольших судов сопровождения. При помощи курьеров и громкоговорителей он собрал свою дивизию и все находящиеся поблизости части 117-го гренадерского полка 111-й пехотной дивизии и погрузил их на найденные суда.

Последнюю баржу генерал задержал. Он приказал ее командиру не отправляться, пока он сам не поднимется на борт. А он не поднимался, потому что там он уже не сможет осуществлять командование. Генерал хотел сколько возможно подождать отставших. Они действительно появились, включая полковника Хайдлена, начальника штаба 46-го корпуса, и подполковника Беккера, начальника оперативного отдела 73-й пехотной дивизии. И много других офицеров и рядовых. В 03 часа, уже на рассвете, Рейнгардт приказал отправляться. Остатки 98-й пехотной дивизии были спасены.

О драме, разыгравшейся в пункте погрузки 50-й пехотной дивизии, сухим языком фактов рассказывается в истории дивизии. Полки держали свои позиции до последнего момента. Здесь русские тоже не заметили их отхода.

121-й полк погрузился. Но у пристани 123-го гренадерского полка была только одна баржа, она могла взять на борт лишь несколько сотен человек. Подошла еще одна. Солдаты построились в две шеренги и стали подниматься.

Стой! На борт подняли несколько раненых. Места больше нет.

Майор Тешнер приказал офицерам сойти на берег. Молча, как будто это было абсолютно естественно, все офицеры вышли обратно. Майор повел оставшихся в укрытие. Они окопались для своего последнего боя. Спиной к воде, небольшая ударная группа 50-й пехотной дивизии заняла оборонительную позицию. Они держались еще шесть часов, потом их раздавили. Но 2800 человек их дивизии эвакуировались. Остальные полегли в землю полуострова.

У 336-й пехотной дивизии было так же. Большинство бойцов 73-й пехотной дивизии спасли баржи, а остальных — морской охотник. Генерал Боме, командир дивизии, был взят в плен на своем командном пункте.