Выжженная Земля

Ситуация Ватерлоо повторилась у Прохоровки. Утром 12 июля 1943 года танки Ротмистрова двигались длинным эшелоном против танковых полков Хауссера, которые в это время выдвигались на перешеек. Две танковые лавины в тучах пыли и дыма грохотали навстречу друг другу на ограниченном пространстве. Там сейчас начиналось открытое встречное танковое сражение, какого никогда прежде не случалось в военной истории. Не случалось и после.

Примерно 1500 танков и штурмовых орудий неслись, стреляли, взрывались, горели, грохотали и дымились в эту минуту в море холмов и долин вокруг Прохоровки.

Впечатляющее и яркое описание первых часов сражения оставил генерал-лейтенант Ротмистров. Это одно из лучших описаний сражения в современной советской военно-исторической литературе.

Ротмистров наблюдал сражение с холма недалеко от Прохоровки. «Танки двигались по степи небольшими группами, скрываясь в перелесках. Залпы пушек слились в один продолжительный мощный рев. Советские танки на полной скорости ударили по немецким передовым формированиям и прорвали танковый заслон. Т-34 расстреливали «Тигров» на очень близком расстоянии, так как немецкие мощные орудия и крепкая броня не давали им преимущества в ближнем бою. Не было ни места, ни времени, чтобы выйти из соприкосновения с противником, перегруппироваться в боевые порядки или действовать в составе частей. Снаряды, выпущенные с очень близкого расстояния, пробивали не только бортовую броню, но и лобовую. На такой дистанции броня не давала защиты, и длина пушечных стволов не имела никакого значения. Часто, когда танк был подбит, взрывались его боекомплект и топливо, и оторванные башни отлетали на десятки метров. В небе над полем битвы тоже шли ожесточенные бои. И советские, и немецкие летчики пытались помочь своим наземным силам выиграть сражение. Бомбардировщики, штурмовики и истребители, казалось, закрывали небо над Прохоровкой. Один воздушный бой сменялся другим. Вскоре все небо было затянуто густым дымом от подбитых машин. На черной, выжженной земле искореженные танки горели как факелы. Трудно было понять, кто нападает, а кто защищается. 2-й батальон 181-й танковой бригады 17-го танкового корпуса, наступавший по левому берегу, столкнулся с группой «Тигров», которые открыли огонь с места. Мощные дальнобойные пушки «Тигров» очень опасны, и советским танкам пришлось попытаться сблизиться с ними как можно быстрее, чтобы лишить врага его превосходства. Капитан П.П. Скрипкин, командир батальона, приказал: «Вперед, за мной!» Первый снаряд командирского танка пробил «Тигру» борт. В это же время другой «Тигр» открыл огонь по Т-34 Скрипкина. Первый снаряд пробил борт танка, а второй ранил командира батальона. Водитель и радист вытащили командира из танка и оттащили его в воронку. Поскольку «Тигр» ехал прямо на них, водитель Александр Николаев бросился обратно к поврежденной и уже горевшей «тридцать четверке», завел двигатель и понесся навстречу врагу. Т-34 двигался по земле, как пылающий шар. «Тигр» остановился, но было уже слишком поздно. Горящий Т-34 протаранил немецкий танк на полной скорости. Взрыв сотряс землю».

В полдень 12 июля противник Ротмистрова, генерал-полковник Гот, тоже был на передовой. Он наблюдал за сражением из штаба полка «Фюрер». В траншейный перископ он изучал поле битвы, усеянное дымящимися обломками.

Полки Хауссера были вынуждены перейти к обороне, однако стойко удерживали свои позиции. Снова и снова советские танковые бригады наступали на главную оборонительную линию немцев. Но каждый раз их отбрасывали, несмотря на то что пехотинцы уже приходили в отчаяние от беспрерывных бешеных атак множества танков противника.

Тяжелый бой завязался на правом фланге дивизии «Рейх». Там советский 2-й гвардейский танковый корпус настойчиво наступал в брешь между корпусом Хауссера и дивизиями Брайта, которые еще не подошли. Эта чертова брешь!

— Атаки русских по нашему флангу сковывают половину наших сил и лишают операцию на Прохоровку необходимой скорости, — зло проворчал командир полка Сильвестр Штадлер.

Гот кивнул. Он попросил соединить его со штабом армии. Ответил генерал-майор Фангор, начальник штаба 4-й танковой армии.

— Фангор, какие известия от Кемпфа? Где его Третий танковый корпус?

Фангор располагал самыми точными сведениями, поскольку лишь минуту назад разговаривал с генералом Буссе, начальником штаба Манштейна, и выяснил, что передовые части 3-го танкового корпуса находились у Ржавца на Северном Донце.

Хорошие вести. Однако Фангор имел и плохие. Буссе сказал, что Модель не предпринял запланированного наступления по прорыву обороны противника на северном фронте Курской дуги.

Почему? Потому что русские наступают в тыл 9-й армии на орловском выступе и практически сразу добились глубокого вклинения на участке 2-й танковой армии.

Под угрозой Орел, в опасности база снабжения всей группы армий «Центр», тыл 9-й армии подвергается смертельному риску. Модель был вынужден снять несколько частей с передовой, чтобы бросить их против наступающих русских.