Выжженный край

Наконец осталось позади это стадо, и «газы» набрали скорость. Тханг сидел на рулонах материи, уложенных вперемежку с лопатами. Потихоньку подбрасывало на ухабах, почти все бойцы задремали, свесив головы на грудь, и теперь спина и заросший затылок бывшего майора «коммандос» просто лезли Тхангу в глаза, мозолили их. Итак, сейчас в третий раз судьба сталкивает его с этим, думал Тханг, и так же, как в первый раз, он видит майора лишь со спины.

Майор сидел, крепко ухватись рукой за борт, и, отвернувшись от всех, смотрел на пробегавший мимо пейзаж. Перед мысленным взором Тханга сразу возникла другая картина — в сгущающихся сумерках он вместе с бойцами санитарного дозора гонится за майором и его женой по коридору второго этажа. Да, если бы тогда не мальчишка, подумалось Тхангу, дал бы автоматную очередь, и теперь ничто не кололо бы глаз! Остался бы от майора сейчас лишь бугорок длиной в метр, а внутри — череп да кости, белеющие в черной жижице на дне ямы!

В то время как Тханга одолевали эти гневные мысли, майор неотступно и с тем же, наверное, накалом злости думал о своей жене, даже желал ей примерно того же, и как можно скорее. Он не знал, где она нынче, но по вопросам в трибунале отлично понял, что она идет по старой дорожке. Мысль о том, что, скорее всего, она стала сейчас наложницей целого братства лесных бандитов, терзала его нещадно. У него было время хорошо изучить характер своей жены, и потому все основания считать, что сейчас она еще злее, коварнее и, может статься, оттого еще соблазнительнее.

Ему сделалось очень тоскливо. Он понял, что всю свою жизнь она только и делала, что стремилась на ком-то паразитировать — прежде это был он, теперь это просто бандиты, и ничто ее не смутит, как не смутил, верно, и тот позор на корабле.

Примерно часам к трем пополудни машины въехали в городок Донгха. По пути командир разрешил подобрать еще многих попутчиков, среди них была пара молодоженов, ехавших сюда погостить.

Городок этот, год назад кое-как поднявшийся из развалин, сейчас поражал своей суетой, многолюдьем и шумом — здесь было много проезжих и шла бойкая торговля, оптом и в розницу. Как грибы выросли палатки, торгующие съестным, и харчевни, двумя плотными рядами они обступили дорогу. Хозяева их в большинстве были южане. Большой и богатый рынок ломился от обилия наваленных грудами товаров. Здесь толкался разный люд — солдаты, возвращавшиеся с Юга, командированные, ехавшие по делам с Севера; сюда стекались вереницы набитых людьми автобусов, шедших в эти края из Виня, Ханоя; а из Сайгона, Нячанга и Дапанга подходили машины, доверху груженные самыми разными товарами. Кругом была суета, давка, лихорадочное оживление, тут раздавались звонкие песни Бить Льен, там звучал грустный, хватающий за душу голос Кхань Ли[24]. Пыль поднималась столбом, толкались перекупщики, делавшие свой «бизнес», неподвижной стеной стояли длинные вереницы машин разных марок. И все торопились, спешили поскорее попасть сюда, чтобы тут же побыстрее убраться отсюда. Этот городок — он лежал меж двумя реками: Хьенлыонг и Тхатьхан — и прежде был обращен в руины, враг оставил его лишь после семьдесят второго — нынче не играл уже такой роли, как прежде, стал всего лишь точкой на карте, местом недолгих встреч, и никому не хотелось подольше остаться в нем, хватит того, что именно здесь пришлось надолго задержаться когда-то, более двадцати лет назад!

Машины остановились в начале улицы у поворота к рынку. Тханг, видя, что бывший майор его не узнал, не стал его ни о чем спрашивать. Автоматчик и майор поблагодарили за то, что их подвезли, и пошли к перекрестку. Молодожены, как и все остальные, подсевшие по дороге, тоже сошли и тут же направились к одной из харчевен.

Едва бойцы спрыгнули на землю, как к ним, льстиво улыбаясь, подскочили девицы в ярких, кричащих одеждах. Они с любопытством поглядывали на крытые брезентом машины:

— Нет ли чего на продажу, ребята?

Командир — по званию он был капитан, но сейчас гимнастерка была без петлиц, — балагур и шутник, обивая о край тротуара присохшую к подошве брезентовых башмаков глину, оглядел предприимчивых девушек и добродушно сказал:

— Привет, милые! Как дела, как здоровьишко? Как торговля идет? Кстати, что покупаете-то?

— Что предложите, то и возьмем!

— А мы все уж распродали! Вот парней моих, ежеле пожелаете, могу вам продать, только они и остались! Рискните, дорого с вас не возьму!

Торговочки, державшие уже наготове крышки от круглых корзин, в какие здесь клали мелкий товар, прыснули. Командир взял у одной из них куклу:

— А может, сменяемся?

— Товар-то у вас какой? Чего таитесь!

— Да что вы, девчонки, не видите, что ли, что эти парни только из джунглей?