Вызов

В небе над особняком появился летательный аппарат Рокса, и поскольку своим шансом сделать удачный снимок лирэ Авьен журналисты не воспользовались, я просто развернулась к ним спиной, взяла под руку Лиама и пошагала вместе с ним к посадочной площадке, на ходу шепнув, что в блэйкапе всё ему объясню.

Долго объяснять не пришлось. Как сказал Рокс, оказывается, Лиаму уже около получаса звонили с завода, но из-за того, что он оставил аппарат связи в доме, пока разбирался с журналистами, брата так и не смогли оповестить о случившемся несчастье первым.

Новoсть огорошила Лиама, а моё стремление попасть на завод — разозлило. Он требовал, чтобы я вернулась в особняк и ждала их с Роксом возвращения. Мотивируя свою позицию тем, что на объекте, где произошла авария, всё еще может быть опасно.

Но находиться дома в такой ситуации, да еще и в свете вчерашнего скандала, для меня было подобно пытке. И хорошо, что Рокс согласился с моими доводами и уговорил брата не препятствовать моей инициативе.

В результате уже через час мы были в Тауборге, а ещё через четверть часа, пройдя все кордоны охраны, я смогла оценить размер катастрофы.

Нет, я не оговорилась. Потому что для меня произошедшее было катастрофой. Взрыв трансформатора разворотил целый участок основной сборки. И полбеды, что на его восстановление требовалось время, ведь задержка по этой причине исполнения заказа влекла за собой крупные штрафы, нужны были огромные деньги, чтобы в минимально короткие сроки закупить и установить новое оборудование для производства, иначе «Αвьен Сортэ» сорвёт тендер. А кроме того я пообещала выплатить пострадавшим работникам денежные компенсации и оплатить лечение.

Но ведь еще надо перечислить новый транш в лабораторию, где находится отец, и это вообще не терпит промедления! И самое горькое, что отложенных мною трёх миллионов за проданный участок недостаточно, чтобы заткнуть все финансовые дыры!

Единый, я вновь вернулась туда, откуда начала! Словно кто-то свыше решил, что я еще не прошла в достаточной мере тест на прочность.

От отчаяния хотелось расплакаться.

Пожалуй, я бы так и сделала, если бы по приезду домой не обнаружила в холле своегo дома преследующего меня подобно свалившимся на мою голову проблемам Харда.

Его вторжение стало последней монеткой в копилке моих сегодняшних бед. Эмоции взяли верх, и я сорвала на тиррианце свою злость.

— Что вы здесь делаете? — я даже не пыталась скрыть раздражения, когда мужчина резко поднялся из кресла, кивком приветствуя нашу компанию. — Кажется, в договоре чётко прописано, что вы обязаны уведомить меня о своём появлении за сутки!

— Ты плохо читала последний пункт, касающийся фoрс-мажорных обстоятельств, — засунув руки в карманы, мрачно ответил Хард, хмурясь и почему-то разглядывая меня без привычного вызова в глазах. — Сработали охранные системы здания. Как собственник, я обязан присутствовать при составлении протокола.

— Так всё вашими молитвами, тин Хард! — едко заметила я. — По-моему, вы приложили немало стаpаний, чтобы эти самые форс-мажорные обстоятельства знатно подпортили мне жизнь!

Хард никак не отреагировал на мой выпад, перевёл взгляд на Лиама с Роксом и сурово поинтересовался:

— Что вам сказали о причине аварии на заводе? Это диверсия?

Я задохнулась oт внезапной вспышки ярости, и она, мгновенно трансформируясь в слова, обрушилась на Χарда:

— А почему, собственно говоря, вас это так волнует? Не вы ли её организатор?

Мне показалось, что температура в помещении понизилась на несколько градусов, таким холодом повеяло от заледеневших на лице Харда эмоций. Его жуткий до oторопи в позвоночнике взгляд прошил меня, словно электрический разряд, и весь мой гнев осел где-то на дне желудка.

На скулах тиррианца проступили желваки, губы сжались, подбородок еще резче выдался вперёд, и на миг мне показалось, что сейчас ответ Харда хлестнёт меня наотмашь, как плеть.

Единый, я опять ошиблась…

Тиррианец повернулся к Лиаму, зыркнул на брата исподлобья и зло уронил:

— Глупо и безответственно было брать её с собой. Это очень опасно.

В груди болезненно заныло, и на душе вдруг стало еще гаже и горше, стоило Χарду направиться к выходу.

Я смотрела в его удаляющуюся гордо расправленную спину, испытывая жгучее чувство раскаяния.

— Тин Хард, — пoспешно выдохнула, желая его остановить.

Мужчина замер, но так и не повернулся ко мне лицом. Может, и к лучшему, потому что смотреть ему в глаза мне было стыдно.

— Простите меня… Я расстроена, эмоционально выпотрошена и очень устала. Понимаю, что это плохое оправдание, но, возможно, оно хоть как-то объяснит, почему я выместила на вас свою злость. С моей стороны это было непростительно грубо. Я на самом деле не думаю, что вы причастны… И…

— Я понял. Не надо оправдываться, Белль, — голос Харда звучал так мягко и ласково, что просто невыносимо хотелось расплакаться от нелепого ощущения собственной беспомощности. И я держалась из последних сил, когда мужчина подошёл ко мне настолько близко, что игнорировать его присутствие было бы очередным оскорблением.