Вызов

– Когда мы только открыли этот зал, здесь был еще один воин, но разбитый на куски. Вероятно, в результате землетрясения. Сейчас его здесь нет. Он в мастерской. Мы с тремя помощниками восстановили его – собрали по кусочкам. Однажды после вечеринки я нарушил правила – был немного навеселе – и рассказал о нем Вэю, даже показал фотографию. Вэй обожает терракотовых воинов, возможно даже больше, чем я, видите ли. – Помолчав немного, Чэн Чэн добавляет: – На фотографии, которую я ему показал, был тот самый воин, которого нарисовали вы.

– Неужели? – спрашивает Яго.

– Именно.

– Значит, у вас тоже есть диск? – спрашивает Сара. – Раз этот воин на рисунке его держит…

– Нет. У меня нет, – Чэн Чэн медлит. – Этот диск… он не такой, как меч. Оружие у терракотовых воинов настоящее. А диск – нет. Это просто глина – Чэн Чэн тянется к мечу, трогает открытую часть рукояти. – Но есть и другие диски, подобные этому, на рисунке.

– Где? – напряженно спрашивает Яго.

– Здесь, в Китае. В архивах. Их называют дисками Байан-Кара-Улы. Их нашли в 1938 году около тибетской границы. Никто не знает, откуда они взялись и для чего предназначены. Многие считают их дарами самих богов! С ума сойти, а? Нам кажется, что один из дисков должен вставляться сюда, – он берется за рукоять, – но ни один не подходит. Поэтому я хотел спросить… можно взглянуть на ваш?

Сара с Яго переглядываются. Яго кивает. Сара кивает в ответ. Яго снимает свой рюкзак.

– Ладно, – он достает подарок кеплера 22b и вручает его Чэн Чэну.

Дыхание Тиёко бесшумно, как лист на ветке в безветренный день.

Чэн Чэн с благоговением берет диск:

– Это… это само совершенство.

ХЛОП.

Ань Лю крадется к входу – хлоп — в зал. На нем – хлоп – на нем – хлоп — пуленепробиваемый жилет и мотоциклетный шлем. Толстый воротник поднят – прикрывает заднюю часть шеи. Его – хлоп— его – СПАЗМ— его сердце стучит все быстрее.

Последняя Игра, наконец-то. Здесь. Хлопхлоп. Сейчас. Еще чуть-чуть – и воцарятся хаос и – хлоп – и – хлоп — смерть.

Ань не замечает Тиёко. Тиёко не замечает его.

– Откуда он у вас? – спрашивает Чэн Чэн.

Яго окидывает маленького человечка тяжелым взглядом. На его зубах поблескивают драгоценные камни.

– Друг дал.

Чэн Чэн понимает, что больше Яго ему ничего не скажет.

– Понятно, – он изучает диск. Переворачивает. – Я не могу… это потрясающе. Мой друг Мустерион должен это увидеть.

– Кто такой Мустерион? – спрашивает Сара.

– Мустерион Цукалос. Он помешан на древностях. Он живет в Капо ди Понте, в Северной Италии. И может помочь с этим диском. Он очень, очень хорошо их изучил. Он знает, что они пришли с небес до начала времен, что они – часть той истории, что была до начала истории. Он знает, что они помогли нам стать тем, что мы есть. И он поймет, что делать с этим диском.

Ань – хлоп — вынимает – хлоп — из сумки – хлоп — черный предмет, размером и формой похожий на мяч для софтбола. Кладет его – хлоп — на землю – хлоп — и нажимает кнопку. Подталкивает его, и тот – хлопхлопхлоп — бесшумно вкатывается в зал.

Сара и Яго не видят мяча. Зато его видит Тиёко. Она смотрит в сторону входа и замечает движение: Ань уже разворачивается и бежит прочь. Тиёко выходит из укрытия. Яго и Сара тут же замечают ее. Откуда она здесь? Сара собирается броситься на нее, но девушка из Линии My смотрит на них с ужасом на лице, трижды хлопает в ладоши и указывает на землю.

ХлопхлопхлопСПАЗМ. Что – хлоп — что это там такое?

Ань оглядывается и – хлопхлопхлопхлопхлопхлоп — видит Тиёко – прекрасную, бесценную, невероятно важную Тиёко!

И она показывает на шар!

СПАЗМхлоп.

СПАЗМСПАЗМСПАЗМ.

Семь секунд.

Семь коротких секунд до взрыва.

Семь коротких секунд – и на свете больше не будет Тиёко Такеды. Единственной, кто может его исцелить.

…Один удар часов в ночной тиши —
И вижу я: с востока день спешит,
Велит исчезнуть мне хозяйка-ночь,
Хоть и не всё сказала я, но – прочь![57]

Из стихотворения Роберта Геррика «Призрак его возлюбленной, зовущий его в Элизий»

Шари Чопра, Байцахан

Китай, Чэнду, склад фабрики париков «Фэшн Юэроп»

Музыка обрывается.

Возвращаются Бат и Болд, у каждого в руках по портфелю.

Наклонившись к Шари, парой серебряных щипчиков Жалайр выдергивает у нее из носа, один за другим, волоски.

Глаза Шари полны слез, но она до сих пор не издала ни звука.

Байцахан замечает своих двоюродных братьев и с энтузиазмом хлопает в ладоши:

– Великолепно! Идите сюда, вы двое. Покажите, что вы принесли.

Бат и Болд кладут портфели на стол. На столе лежат кусачки, небольшая ручная пила, разнообразные зажимы и катушка тонкого провода. Еще – пластиковая бутылка с какой-то неизвестной жидкостью. Зажигалка. Две пары больших звуконепроницаемых наушников.