Вызов

Несмотря на горечь в голосе, она поспешила присоединиться к кипевшей в начале тоннеля схватке. Это был странный бой — сгорбившиеся силуэты с обеих сторон наносили удары рукоятями и обухами, от стен эхом отражались яростные крики сражавшихся, но никто не вопил от страха или горя. Галаэрону было не слишком приятно видеть, что его воины побеждают лишь благодаря магии и превосходству в численности, и, пожелай люди их убить, даже с таким преимуществом эльфы не смогли бы достичь победы. Полный решимости прекратить сражение прежде, чем кто-нибудь совершит ошибку и превратит бой в схватку на смерть, Нихмеду вызвал в памяти сонное заклинание.

— Эй, вы там, снаружи! Нельзя ли потише, болваны? — раздался неуловимый, зловещий и глубокий, как сам тоннель, голос. Галаэрон замер и посмотрел в проделанную Шатеваром дыру, но голос, казалось, раздавался со всех сторон.

— Вы привели дьяволов прямо ко мне!

Оставшиеся люди затихли и опустили мечи. Такари отправила одного в нокаут, а двое лунных эльфов скользнули вперёд, чтобы взять под контроль пленников и не позволить им возобновить драку. Галаэрон с помощью языка жестов разделил свой отряд на тех, кто будет помогать лежавшим без сознания товарищам, и тех, кто будет связывать людей, но Такари он оставил при себе. Он не хотел, чтобы непредсказуемая лесная эльфийка вымещала скорбь об Арагате на пленниках.

Повернувшись к ближайшему из троих оставшихся на ногах людей, эльф спросил:

— Чей это был голос?

Пленники слепо переглядывались, не зная, кого из них спросил Галаэрон, и эльф понял, что в темноте они видят только когда держат в руках свои чёрные мечи. Он дотронулся до груди одного из них.

— Кому принадлежал этот голос? Что вы здесь делаете?

— Ничего, что могло бы навредить Эвереске, это…

Последние слова заглушил грохот магического взрыва, и пещера погрузилась во мрак. По тоннелю пронёсся рокот падающих камней; оглушённый Галаэрон едва расслышал его, и к эльфу медленно стало возвращаться зрение, наполненное паутиной тьмы и пятнами света. Он знаком велел стражам продолжать следить за пленными и повернулся к источнику взрыва.

В дыре размером с седло в дальней части проделанного Шатеваром прохода показались голова и плечи крепкого человека. За ширмой серебристого свечения он выглядел бледным и призрачным, несмотря на то, что, как догадывался Галаэрон, обладал смуглым лицом и чёрными как смоль волосами.

— Мелегонт? — позвал один из пленников. — Мелегонт Тантул?

Мужчина кивнул, просунул в проём мускулистую руку и приказал:

— Помогите мне!

Люди тут же шагнули вперёд, невзирая на связанные руки. Большая ошибка. Такари уложила одного ударом локтя в нос, а других рукоятями мечей вырубили охранники. К счастью для Мелегонта Тантула, вместо людей вперёд устремилось полдюжины эльфов. Они помедлили, проходя через серебристый барьер, затем схватили человека за руки и потянули. Тот подался вперёд ненамного, потом внезапно застрял и крикнул, чтобы они остановились.

Ошарашенные эльфы подчинились, и человек снова исчез в проёме. Раздался глухой удар, но крика не было.

Такари оглянулась на Галаэрона, ожидая приказа, как и эльфы за серебристым барьером.

Галаэрон нерешительно покачал головой и направился к проходу.

— Думаю, следует взглянуть, что…

Из дыры выскочило нечто искажённое, похожее на окружённую четырьмя руками пасть, и бешено закрутилось. Эльфы оказались пойманы между чешуйчатой головой и каменными стенами тоннеля. Один из них хотел закричать, но вместо крика у него изо рта вырвался поток пенящейся крови. Другая упала с раздавленным прямо на голове шлемом. Выжившие попытались выхватить оружие и отступить. Существо хлестнуло своими конечностями, схватив двоих за руки и горло, и выскользнуло из отверстия целиком.

Это было самое странное создание, которое когда-либо видел Галаэрон. Тело, формой напоминающее слизняка и сужавшееся от огромного рта к тонкому хвосту, покрывали шипы. Глаз и ушей не было, но о действиях своих противников существо знало достаточно, чтобы оттащить пойманных эльфов от тех, кто избежал его хватки. Когда же они бросились на помощь товарищам, в воздухе материализовался чёрный снаряд и ударил в одного из них. Вторая воительница упала, когда тварь швырнула в неё одного из пленных. Оба эльфа рухнули с переломанными шеями.

— Что за ад открыли эти человеческие ублюдки? — закричала Такари, потянувшись за вторым мечом. Когда её ладонь сомкнулась на обмотанной кожей рукояти обсидианового оружия, эльфийка зашипела и уронила чёрный клинок, а затем показала рубец от обморожения.

— Во имя Ночного Охотника, у них даже оружие нечестивое!

С другой стороны стены раздался приглушённый голос Мелегонта, неровный и полный боли, читающий последовательность магических формул. Вдоль отверстия пронеслось что-то длинное и покрытое шипами, а затем бородатый волшебник закончил своё заклинание. Единственным результатом, который заметил Галаэрон, стало появление нескольких мерцающих теней.

— Луки — сменить стрелы!

— А как же Эамонд? — спросила Такари, имея в виду эльфа, всё ещё бившегося в лапах чудовища.