Вызов извне: НФ /ФС

Разум перестал быть рядом, и остались только три маленькие фигурки, жавшиеся друг к другу в пустоте, в непредставимой необъятности. Они не ощущали своего веса. Возможно, они были неподвижны. Или — что более вероятно — проносились через огромные просторы по какой-нибудь колоссальной орбите, которая через тысячу лет или около того приведет их к гигантскому солнцу. А потом их крошечные тела превратятся в микроскопические кометы с вытекающими из скафандров хвостами медленно испаряющихся газов. Неоткуда было ждать помощи или спасения. Жизнь их измерялась количеством кислорода в жалких маленьких баллонах, прикрепленных к спинам.

Что-то ударило о шлем Джерри. Это Леора соприкоснулась с ним шлемом и, так сказать, вошла в контакт, поскольку переговорные мембраны были бесполезны в этом вакууме.

— Джерри, мне… не нравится этот Разум. Я думаю, что он злой!

— Наверное, — философски заметил Джерри, — комары тоже иногда считают людей злыми, натыкаясь на оконную сетку. Но боюсь, что он выиграет спор. Я совершенно запутался, когда профессор начал двигаться вбок, чтобы оказаться вверху, и вперед, чтобы очутиться вниз, и по кругу, чтобы продвинуться вперед… Погоди-ка!

— Что? — прозвучал в металлическом шлеме тихий и определенно печальный, хоть и все еще твердый голос Леоры. — Что, Джерри?

— Значит, профессор делал что-то невозможное! Подожди минутку! Я должен поделиться с ним! Профессор!

Он потянул за ремень, который связывал его с профессором. Шлем ученого врезался с громовым треском врезался в его шлем.

— Идиот! — рявкнул профессор. — Вы чуть не разбили мой шлем! В чем дело?

— Я придумал, как добраться домой!

— Статистик не может думать, — раздраженно сказал профессор. — Я рассчитал, что рано или поздно мы по законам чистой вероятности достигнем нашей собственной Вселенной. Сейчас я высчитываю наиболее вероятное время этого события.

— В самом начале кислорода у нас было, наверное, часа на три. Звучит многообещающе?

— Нет! Потребуется порядка нескольких миллионов лет. Или миллиардов.

— Интересно, но непрактично, — сказал Джерри. — А теперь послушайте меня. Раньше вы ходили и двигались в нужном направлении, используя квадратный корень из минус единицы. Но вы ведь не ожидали, что придется вводить эту коррекцию, не так ли?

— Конечно, нет! Но я сознавал и понимал окружающие условия.

— Понимали! — удовлетворенно повторил Джерри. — В этот-то все и дело. Я тоже некоторое время понимал. И ясно видел, что время — это только измерение, что будущее и прошлое едины и что все явления и времена сосуществуют. Тогда я это прекрасно осознавал. Но мой мозг не обучен запоминать подобные вещи, и теперь я помню это смутно, как сон, причем крайне важные фрагменты ускользают из памяти. Скажите, а вы что-либо позабыли?

— Разумеется, нет! С какой стати?

— Так и должно быть, — задумчиво согласился Джерри, — потому что ваш мозг обучен воспринимать факты в виде математических абстракций, и конкретные факты должны быть для вас совершенно ясны — что и дает нам шанс на спасение!

— К чему вы клоните? — подозрительно осведомился профессор.

— Всего лишь к тому, — ответил Джерри, — что мы снова оказались в трехмерном пространстве и по привычке мыслим в терминах трех измерений. Лично я не способен думать иначе. Но недавно мы находились в мире, обладающем бесконечным числом измерений — и мыслили в многомерных терминах. Мы одновременно видели все пространство и время. Мне это теперь неподвластно, но вы должны быть в состоянии и сейчас мыслить многомерно, если сознательно попытаетесь это сделать. И если вы это сделаете…

— Я не хочу думать об измерениях, — жалобно сказала Леора. — Я хочу домой!

— Гм, — сказал профессор. — После длительной подготовки из вас, Джерри, может выйти что-то большее, чем простой статистик. Дайте мне подумать!

Снова наступила тишина. Далекие, яркие и враждебные звезды освещали три крошечных скафандра, висящие в бесконечности. Чье-то движение заставило всю эту непостижимую вселенную спокойно вращаться вокруг них — хотя на самом деле, конечно, вращались они. Кислородный клапан в шлеме Джерри шипел и щелкал. Вдруг ему показалось, что шум клапана изменился. Давление кислорода падало.

Джерри протянул руку в перчатке.

— Поторопитесь, профессор, — сказал он, — у меня почти закончился кислород.

Затем он почувствовал странный холод. Его протянутая рука нащупала пустоту. Он резко повернул голову и в холодном свете множества звезд увидел, что профессор исчез. Послышался испуганный голос Леоры:

— Джерри — мой кислород! Кислород на исходе…

— Кислорода в скафандрах хватит минут на пять, — твердо сказал Джерри, — и профессор исчез.

Сознание их заполнил громоподобно тихий голос: Разум вернулся, чтобы напоследок поиздеваться над ними.

— Глупцы! Ваш туннель уничтожен. Пока вы будете умирать один за другим, размышляйте о своей самонадеянности!

Голос умолк. И Джерри вдруг взбесился.