Вызов (ЛП)

Боже, я хотела, чтобы он снова это сделал. Я хотела, чтобы он причинил мне боль. Причинил боль, трахнул, заставил кричать. Я раздразнила его, я знала это, так что, по крайней мере, была вероятность того, что, когда я выйду на улицу, меня ждет ещё одна безжалостная порка. Что, если он сделает это на глазах у своих друзей? Что, если на этот раз не будет никакого уединения?

Всё ещё рассматривая свою покрасневшую задницу в зеркале, я прислонилась к стене напротив и просунула руку под юбку. Мои пальцы скользнули по клитору, и я начала быстро, яростно дрочить. Я не могла делать это слишком долго… люди ждали… Я прикусила губу, чтобы не шуметь, думая о руке Мэнсона, шлепающей по моей покрасневшей коже.

Раздался резкий стук в дверь, и я, задыхаясь, выговорила:

— П-подождите… всего минутку…

Я была так близко. Я так долго находилась в состоянии отчаянного возбуждения, что это заняло не слишком много времени. Мои пальцы были скользкими от смазки, и я закрыла глаза. Опять стук в дверь, черт побери…

Я представила, как Мэнсон нагибает меня, крепко прижав сверху рукой, ругает, пока клоуны смотрят, и бьет, пока я открыто, бесконтрольно не зарыдаю…

Опять стук. Теперь он был злым, настойчивым. Блять, я не могла так кончить. С громким рыком разочарования я поправила юбку, открыла дверь и закричала:

— Иисусе, я закончила, ладно, не нужно быть таким мудаком…

Мэнсон затолкал меня обратно в ванную, закрыв за нами дверь. Он схватил меня за руки и прижал спиной к стене. Я с чувством вины осознала липкость своего возбуждения на пальцах, проклятый индикатор моего непослушания.

— Д-дерьмо… Мэнсон…

Он навис надо мной, глядя так, словно хотел съесть меня заживо.

— Что, по-твоему мнению, ты делаешь, ангел? — спросил он. Он схватил меня за запястье и поднял мою руку. — Что это у тебя на пальцах, хм? Ты думала, что можешь просто улизнуть и сделать что-то настолько непослушное?

Мое дыхание сбилось, когда я встретилась с ним взглядом.

— Я… эм… снаружи люди ждут…

— Уже нет, — сказал он, улыбаясь. — Это большой дом, здесь есть и другие ванные, которыми они могут воспользоваться. Я направил их в нужную сторону. Нам нужно немного времени наедине.

— Ты причинишь мне боль? — прошептала я.

— О да. Больше, чем ты можешь себе представить. Ты помнишь свое стоп-слово?

— Да. — Я должна была испугаться, но всё мое тело гудело от предвкушения. Мои фантазии о наказании были ничто по сравнению с реальностью.

— Если я перейду черту, тебе, черт возьми, лучше произнести его. Ты поняла?

Я снова кивнула. Моя киска сжалась, и я заскулила, сжав ноги вместе. Если бы я увидела себя пару лет назад такой, какая я сейчас — хнычущая и возбужденная перед парнем, над которым смеялась — я бы ужаснулась. Я бы не поверила в это.

Я всё ещё с трудом верю в это.

— Пришло время для нового урока, Джесс, — сказал Мэнсон, оглядывая меня с ног до головы. — Всего пару часов назад тебя били по твоей милой маленькой попке. Неужели ты уже забыла, каково это? — Он отпустил мои руки и потянулся, чтобы сжать мою саднящую задницу. Я вскрикнула, растворившись в стонах боли. От его прикосновения по мне пробежали разряды тока. Я хотела, чтобы он сжал меня сильнее, грубее. Я хотела, чтобы он снова прижал меня к стене.

— Я не забыла! — Держа за задницу, он притянул меня ближе к себе. — Из-за тебя мне так чертовски трудно подчиняться! И ты не говорил мне, что нельзя прикасаться к себе!

— Ах ты, маленькая негодница, — усмехнулся он. — Я говорил тебе, что хочу видеть, как ты страдаешь. Я хотел видеть, как ты извиваешься. Ты не можешь лишить меня этого удовольствия. — Он неодобрительно покачал головой. — Жаль, что у меня с собой нет паддла^[14]… Боже, если я сделаю твою задницу черно-синей с помощью этой штучки, то ты будешь слушаться, как положено.

Меня трясло. Я не знала, хочу ли скрыть свой страх гневом, или свое возбуждение дерзостью, или его угрозы сломят меня и я снова буду умолять. У него был паддл… он буквально владел инструментами для причинения боли и унижения. Он был таким фриком.

И Боже, как же мне это нравилось. Мне тоже жаль, что у него с собой нет паддла.

Вместо дерзости я выбрала другую тактику: слащавость.

— Я так стараюсь быть хорошей! — заныла я. — Ну же, Мэнсон… э-э… Хозяин… пожалуйста… если бы ты только позволил мне кончить…

— Я не торгуюсь за хорошее поведение, ангел. Боже, разве ты не знаешь, как долго я этого хотел? Ты хоть представляешь, как приятно наказывать девушку, которая всегда смеялась надо мной? — Он сжал мое лицо в своих нежных ладонях и прижал к стене. — Наблюдать, как ты хнычешь, жалуешься и так краснеешь… но всё равно делаешь всё, что я требую? Слишком хорошо.

— Ты придурок, — захныкала я. — Я так сильно хочу этого, Мэнсон…

— Чего? — мягко спросил он. — Чего ты хочешь?

— Я хочу тебя! Я просто хочу трахаться, пожалуйста, ты, блять, так меня завел, что я не выдержу, и это сведет меня с ума! — Я задыхалась, мое отчаяние вырывалось наружу. — Пожалуйста, не заставляй меня ждать, пожалуйста, просто… просто… наклони меня и трахни!