Вызов принят. Невероятные истории спасения, рассказанные российскими врачами

Через некоторое время она снова подошла ко мне, помнится, с какими-то бумагами: «Женщина, вы согласны на операцию?». – «Делайте уже что хотите, только бы побыстрее всё это закончилось», – хотелось мне ответить, но сил хватило лишь на то, чтобы прорыдать «да».

Помню, как меня готовили к операции, каким невыносимо долгим казалось это ожидание – я успела до хрипоты сорвать голос своими воплями и, наверное, настроить против себя всю бригаду. И только анестезиолог, молодой совсем врач, пытался со мной разговаривать по-человечески, задавал отвлекающие вопросы, типа «кого рожаем, мальчика или девочку?», что-то про мужа и тому подобное. Помню, потом, когда я уже начала приходить в себя после наркоза, он же мне и сообщил: «Ты родила сына».

Увидела своего малыша я лишь спустя три дня, когда меня перевели из интенсивной терапии в послеродовое отделение. Роддом, как я уже говорила, был старой системы – роженицы лежали отдельно в палатах, новорожденные – в двух детских отделениях. Когда меня перевели в послеродовую палату, как раз наступило время кормления, и медсёстры начали развозить кулёчки с детками по палатам. Можно представить, с каким нетерпением я ждала встречи со своим сыночком, но вот всем мамочкам уже принесли малышей, а до меня очередь так и не дошла. Не на шутку разволновавшись, придерживая распоротый живот обеими руками, я побрела в детские отделения.

В первом его не оказалось, и медсестра ничего не смогла сказать. Зато другая сразу развеяла все мои опасения: «Нам просто не сообщили, что вас уже перевели. Не волнуйтесь, на вечернее кормление принесу». – «А где он? Можно мне хоть посмотреть на него?» – я знала, что не успокоюсь, пока не увижу сына своими глазами.

Медсестра указала мне на кроватку за стеклянной стеной детской, и я сразу узнала своего малыша. Всё пережитое захлестнуло меня горячей волной, и я не могла сдержать слёз.

В РОДИЛЬНОЙ ЖЕНЩИНА АБСОЛЮТНО БЕЗЗАЩИТНА.

ЗАДАЧА ХОРОШИХ ВРАЧЕЙ – ПОДДЕРЖАТЬ ЕЕ

И ПОМОЧЬ СПРАВИТЬСЯ С ТОЙ УЖАСНОЙ БОЛЬЮ,

КОТОРАЯ ВСЕГДА СОПРОВОЖДАЕТ РОДЫ.

«Ну, что вы, мамочка, – кинулась меня успокаивать сестричка, – нельзя вам так волноваться! Ребёночек ведь чувствует ваше состояние, тоже будет нервничать. Не плачьте, всё будет хорошо». Её слова подействовали, я взяла себя в руки и тут же успокоилась, взглянув ещё раз на сына. И через три часа я смогла, наконец, обнять своё сокровище.

Это произошло больше двадцати лет назад, и долгие годы события тех дней вспоминались с болью и обидой, как одно из самых тяжёлых испытаний, выпавших мне. Сейчас я понимаю, что мне, в общем-то, не в чем упрекнуть врачей, наверное, они всё сделали профессионально – контролировали моё состояние, вовремя приняли решение об операции, и ребёночек в конце концов родился живым и здоровым. Наверное, так. Но рубец на душе заживал куда дольше и больнее, чем разрез на животе.

Сегодня многое изменилось. Всё больше появляется родильных домов со статусом «больница, доброжелательная к ребёнку», ориентированных на грудное вскармливание, и мамочки там с первого дня лежат в одной палате с новорожденным. Роддома переоборудуются так, чтобы женщина могла рожать в той позе, в какой ей комфортнее – хоть лёжа, хоть стоя, хоть сидя, и персонал проходит для этого специальную подготовку. А если рожаешь по контракту, то и в отдельном родблоке, и в присутствии мужа, и с возможностью посещений родных 24 часа в сутки. Всё это очень здорово, ведь такие условия позволяют избежать множества стрессовых ситуаций при рождении, сделать его настоящим праздником, каким оно и должно быть по самой сокровенной своей сути.

Но все же самое главное зависит от того, что за врач рядом с тобой и какие слова ты услышишь от него в этот значимый момент – «ты живого не родишь» или «не бойся, всё будет хорошо, ты молодец, я рядом, ты справишься». Когда ты приводишь в мир нового человечка, нельзя оказаться одной, растерянной, беспомощной, испуганной, никому не нужной. Ведь становясь матерью, ты заново рождаешься сама, как женщина и как личность».

Будущее зависит от нас

«То, что я пойду в медицину, было ясно с детства, так как все члены моей семьи медики, – рассказывает акушер-гинеколог Вера Ананьева. – Акушерство выбрала потому, что ты помогаешь появиться новой жизни – и это ни с чем невозможно сравнить.