Вызов судьбе (СИ)

- Можно... – Горько усмехнулась Каревская. – В моей семье было можно всё. Читать мои письма. Рыться в моих вещах. А после этого я многих из них не могла найти, потому что мама выбрасывала всё, что ей казалось ненужным. Она говорила, что так нужно, что я слишком цепляюсь за хлам. И я верила ей. Я верила, что мне не нужны ленты, подаренные бабушкой, потому что, по словам мамы, я и на праздники-то не хожу. Конечно, не хожу... Ведь меня никуда не пускали. Я должна была учиться и ещё раз учиться. Оценки ниже пятёрки считались позором и каждая из них сопровождалась скандалом. Мне говорили, что если я не буду учиться, я ничего не добьюсь. Что я никто. Что я лентяйка и тупица. И я училась. Училась, как проклятая. Я хотела доказать родителям, что они могут мной гордиться. А потом поняла, что не могу. Не могу доказать. И просто не могу больше это терпеть. Я закончила школу с золотой медалью, как и хотели мои родители. Но при этом у меня не было ни единой подруги. Зато были постоянные нравоучения и новые требования: поступить, выучиться и найти хорошую работу. Я снова была никем... Мои родители снова были недовольны.

- Почему? – Тихо спросила Марина. – Почему так?

- Я была единственным ребёнком влиятельных родителей. Разве могло быть иначе? – Горько усмехнулась Анна. – Не скажу, что я была долгожданным ребёнком, но раз уж родилась, надо хотя бы что-то стоящее воспитать. Вот и воспитывали. А мне от этого воспитания на стену лезть хотелось. И я просто сбежала. Поступила в университет, переехала в общежитие. Со временем сняла квартиру. Чего я только тогда не наслушалась в свои адрес... И что в подоле принесу, и что на нищенскую зарплату врача я даже хлеба купить не смогу... Я выживала как умела. Но я ни копейки у них не взяла. Потом была первая работа по специальности, защита... Я снова училась, как проклятая, но теперь уже я сама себя заставляла, потому что понимала – от этого зависит моя жизнь. Моё будущее. А ещё я училась жить. Общаться с людьми. Заводить знакомства, полезные и не очень. Потом работа в районной больнице. Научная работа. И уже через год меня забрали сюда. Мне было 27.

- Достойно уважения. – Заметила Марина. – Сюда просто так, с улицы, не берут.

- Может, и достойно. – Пожала плечами Анна. – Тогда мне так не казалось. Я всё гналась за чем-то недостижимым, всё пыталась кому-то что-то доказать. Мне всё время казалось, что я недостаточно стараюсь, недостаточно работаю... Потом был первый конверт. За ним второй. Поначалу я пугалась, ведь как это – взять конверт от пациента?! Нельзя! А потом как-то в один миг пришло понимание – можно. А может, и нужно. Но в одном я не смогла себя переступить: я никогда не просила и не намекала. В отличие от других моих коллег.

Она умолкла, глядя в окно. По небу мчались тёмные тучи. Видимо, к вечеру снова пойдёт снег...

- А потом я научилась выживать. Я просто поняла, что если не укусишь первым, тебя просто сожрут. Постоянные доносы, сплетни... Вся эта грязь, происходящая за дверьми каждой ординаторской... Когда одно, сказанное тобой слово, превращалось в целую историю, причём отнюдь не самую привлекательную. Тут правило одно: или ты, или тебя. Это правило я выучила досконально. А потом начались конференции. Съезды. На одном из них мы познакомились с Виталием. Он тоже хирург. Старше меня на восемь лет. Успешный, известный человек. Он ухаживал красиво. Цветы, подарки, рестораны и всё, что полагается в таких случаях. Я была просто ослеплена. Наивная дура... – Анна коротко засмеялась. – Он предложил мне выйти за него замуж. И я согласилась. Не особо раздумывая. Ему нужна была жена, мне нужен был муж. Идеальная картинка для обоих. Вот только любви не было. Нас просто устраивало то, что мы работаем в одной сфере, нас видят вместе и это помогает нашей репутации. Точнее, меня это устраивало. А его нет. И он приказал мне уйти с работы. Ему показалось, что я успешней, чем он, что меня уважают больше и что я затмеваю его хирургическую славу. Я отказалась. На следующий день приказ о моём увольнении лежал у меня на столе. А на моё место взяли её. Лещук.

Марина ахнула, прикрыв рот рукой. Так вот почему Анна так относится к Ирине... Но ведь вины той не было, она сама стала жертвой стечения обстоятельств...