Вызовите ведьму! (СИ)

Фраза прозвучала немного угрожающе, впрочем, кроваво-красные глаза собеседника оставались чуть прикрыты, будто от удовольствия, и не внушали никакой опаски. Он лишь смотрел на меня, а я — на него. Но именно в этот момент мне стало кристально ясно, почему столь влиятельные люди обратились ко мне. Из-за моего происхождения. Если вдруг какая-либо информация, пусть даже капля, утечет не тем людям или в газеты, то можно будет списать на мою каттскую натуру и сказать, что такие, как я, никогда не отличались благочестивостью и правдивостью. Просто какой-то катт-полукровка решил, что сможет заработать на слухах и горе людей. Этакий козел отпущения. Им даже ничего не надо будет делать, просто подтолкнуть газеты в нужном направлении, и меня линчуют прямо в моем же офисе. О карьере придется забыть.

Странно, что раньше это до меня не дошло. А еще я самолично подставил молодую ведьму, лишь начавшую жить.

«Может, не зря ты вылетел со службы, Олфорд», — легкий шум в голове, вызванный выпивкой, тут же рассеялся.

— Если бы была такая возможность, — я прищурился, глядя на поглощавшего сыр вампира, — ты бы смог достать чистейший Серый Вез?

Боллсви на мгновение застыл и недоуменно уставился на меня. Его, безусловно, шокировал мой вопрос. А может, это отличная игра прожженного политика, как утром в университете. Он должен был знать, что убило бедного Оливера. Раз Лэй доложил ему о нашем с Джойс визите, то, стало быть, сказал и о причине смерти.

— Только не говори, что я доверил дело наркоману, — мужчина оскалился.

Я с опаской покосился на его длинные клыки, вовсе не желая испытывать терпение этого по истине большого мужчины.

— Я не наркоман, — казалось, внутренний голос рассмеялся от этих слов. — Мне нужно знать, кто в городе может обеспечить человека с деньгами таким товаром.

Сенатор потер гладковыбритый подбородок и задумчиво хмыкнул.

— Никогда не пользовался подобными услугами и, честно признаться, даже не знаю у кого поинтересоваться.

Я кивнул сенатору и больше не касался темы. Он, наверное, считал меня идиотом, если думал, что я поверю. Даже если не сам Ричард Боллсви увяз в делах наркоторговли, то его хороший друг мистер Пенгроувт уж точно имел к этому прямое отношение. Но, увы, отчего-то известный банкир и его жена не желали со мной говорить, и дело тут было вовсе не в родительском горе. Что-то еще, но что?

В баре у Боллсви я просидел еще около минут двадцати, мы говорили на отстраненные темы и приканчивали остатки сыра с виноградом. Потом мы распрощались, и я вышел в аркенскую ночь, не менее душную, чем день.

Позже, стоя под ледяными струями душа, — нагреватель опять сдох, — я гонял в голове варианты настоящего мотива убийства молодого человека. Мог ли отец Оливера быть каким-либо образом причастным к смерти сына? Имелись ли у него конкуренты в морфиновых поставках, или же это на самом деле месть Корвана Кастера? Что же, надо для начала посетить «Балтингейл» и выяснить, что известно Корвану.

Я вылез из душа и замер, принюхиваясь. Что-то было не так. Неровно стоящая швабра по обыкновению упала и шлепнула меня по спине, но я не обратил внимания, даже не стал ее поднимать. Напротив, едва запахнувшись в полотенце, вылетел в коридор. Тонкий, но жгучий запах скорой смерти и крови тянулся с нижнего этажа. Если бы это происходило в Крысином квартале я бы навряд ли так напрягся, но на Мерсери-стрит не было ни бомжей, ни наркоманов, ни больных животных, чтобы вот так умирать на пороге вашего дома.

— Помоги, — если бы не каттский слух, я бы вряд ли услышал сдавленное сипение. Запах мокрой шерсти ударил в нос. Но шерсти не моей.

Сбегав в спальню и быстро натянув домашние штаны, я медленно спустился к входной двери. Тяжелые напольные часы размеренно отсчитывали уже второй час ночи, поблескивая в полутьме металлическим маятником. Не издавая ни звука, я крался к выходу, не понимая, чего ожидать: либо подстава, либо кто-то и правда умирал прямо под моей дверью. Снова сипение и звук, будто когти скребли о дерево.

— Помо… — тяжелый, прерывистый вздох, — … ги.

Я распахнул дверь и в ужасе уставился на крупного черного кота. Весь мокрый, он ввалился ко мне, лапы подкосились, и животное с мягким стуком упало на коврик в прихожей. В желтых глазах потухала жизнь и, неожиданно, магия. Кажется, это был фамильяр неизвестной мне ведьмы. Мохнатый весь затрясся и из его рта потекла кровь.

— О, Древо! — я подскочил к коту и приложил ладонь к его мокрому меху. Похолодев, обнаружил, что весь его бок в крови, а хвост отрезан почти под корень. Какого хрена происходило? — Кто тебя так, друг?

Он на секунду прикрыл глаза и снова начал трясись. Это была агония, а я был совершенно бессилен.

— Мойра… моя Мойра, — едва слышно побулькал кот. Слова давались ему безумно тяжело. — Ее забрали, а ме… меня п…пырнули…

— Погоди, молчи, я кое-кого знаю, она и не таких вытаскивала, — головой я понимал, что скорее всего уже не успею к Джойс, даже если смогу найти такси, но все равно подорвался и схватил свой пиджак с вешалки.