Вызволение сути

События начинают происходить в частной школе-интернате, которая располагается в полузамке-полуособняке. Мальчики и девочки воспитываются в строгой дисциплине, которая, тем не менее, позволяет им свободно общаться друг с другом и впадать в первые увлечения. Но что-то странное чувствуется в этой школе и школьниках. Оказываются, все ученики – это клоны, которые взращиваются для того, чтобы при вхождении в юность у них вырезали органы для пересадки людям. При первой “выемке” берётся орган, который позволяет им продолжать жизнь (почка, лёгкое, глаз). При второй или третьей выемке донор умирает, лишаясь какого-либо жизненно важного органа.

Эти клоны ничем не отличаются от людей – они влюбляются и занимаются сексом, страдают и радуются.

Дожидаясь операции, они, уже взрослые, живут за городом, на ферме без животных и общаются, как люди. Как доказывает фильм, они и есть люди, но с беспощадной и жестокой судьбой, от которой не спасает даже любовь.

Казалось бы, единственное доказательство, что они не люди, а клоны – это полное отсутствие способности сопротивляться своей судьбе и бунтовать или хотя бы бежать. Клоны лишены чувства самозащиты – они покорно принимают свою судьбу, состоящую в том, что их пускают на запасные части, и они умирают на операционном столе, не дожив до 30 лет.

Однако, с другой стороны – не является ли неспособность к бунту и сопротивлению свойством большинства людей? А посему можно с полным правом считать, что речь идёт о настоящих людях, лишь искусственно созданных.

Фильм заканчивается процветшей любовью двух клонов, юноши и девушки: она следит за его последней операцией и его потухающим влюблённым взглядом, обращённым на неё. А ей самой предстоит подобная операция через месяц.

Отсутствие всякого сопротивления страданиям и боли, несмотря на то, что оно оправдано специально созданной структурой клонов, выводит меня из себя больше всего. Я не могу смириться с обречённостью на страдание как людей, так и клонов.

Я сам немало фантазировал о клонах, но мои – дают наслаждения и наслаждающиеся сами, а иных чувств или эмоций они не испытывают.

Что меня удивляет, так это то, что даже в фантазиях, где Ishiguro предоставляется абсолютная свобода, он выбрал описание именно страданий и жестокости, а не радостей и наслаждений, ибо он, как и большинство, не в состоянии избежать инерции, в которой он движется вместе с обществом, где страдания и жестокость – общепринятая норма.

С другой стороны, именно такая гнетущая фантазия вызывает сильные эмоции у читателя/зрителя, погружённого в свои собственные переживания.

Казалось бы, фантазия о клонах, испытывающих наслаждение и радость, должна бы привлечь значительно больше внимания у создателей фильма, но счастливые клоны – символы абсолютного наслаждения – вызвали бы в обществе всеобщее порицание, а взаимодействия таких клонов и людей именовались бы пренебрежительно-укоряюще-обвиняюще – порнографией.

Вот почему наше общество даёт высшие награды за изображение страданий и боли, а за талантливое изображение наслаждений делает изгоями, а подчас убивает.

Можно оправдать такое положение вещей тем, что в обществе процветают страдание и несправедливость, а потому, искусство, изображая их, помогает нам от них избавляться, хотя бы с помощью того же катарсиса. Однако история показывает, что избавления от страданий не происходит, и, я полагаю, именно из-за того, что общество угнетает, а не освобождает сексуальные отношения.

Недаром человек мечтает о рае как о непрерывном счастии, где страдания и жестокость заменены на наслаждения. Поэтому надо строить общество по образу и подобию вожделенного рая, то есть на основе главенства сексуального наслаждения, где большинство страданий и несчастий будет аннулировано. Тогда искусство перестанет ими заботиться, а превратится в описание и прославление перипетий наслаждения.

Главным орудием в построении такого общества будут служить клоны всех трёх полов. Если сейчас мужчина, увидевший красавицу и неизбежно возжелавший её может, как правило, только мечтать о ней, что делает его жизнь ущемлённой, то в будущем он сможет сразу заказать клона приглянувшейся женщины и наслаждаться ею.

Как образцы в магазине, которые не продаются, а по которым лишь заказывают изделие со склада, так красивые женщины будут служить подобной цели. На них будут смотреть и выбирать, и тогда, используя её гены, создадут её клон, который будет предоставляться заказчику.

Клон станет решением извечного конфликта между мужчинами и женщинами, состоящего в недостижимости или в сложности достижения желанного тела и тел.

Как я писал о клонах в заметке Рабовладельческий настрой сексуальности (см. выше ) эти существа будут наделены лишь одним желанием и чувством – сексуальным и … будут сами испытывать наслаждение от любого к ним прикосновения, а потому они полюбят любого, к ним прикоснувшегося, значительно сильнее и преданнее, чем излишне требовательные люди.