Вызываем огонь на себя

Близ аэродрома к Яну Большому подошел Венделин Робличка. Он бы мог передать эти сведения Ане, но чеху хотелось ободрить польских друзей.

Бросив быстрый взгляд вокруг, чех доложил, угощая сигаретой.

— Ночью «по неустановленным причинам» не вернулось на аэродром пять самолетов. Два «Хейнкеля-111» взорвались, не долетев до линии фронта.

— И у каждого было по тридцать две пятидесятикилограммовые бомбы? — отозвался Ян Большой, кладя за оба уха по сигарете. — У каждого — опытный экипаж. Подытожь, казначей, убытки. Как говорится, на войне без жертв не бывает!.. Добже! Это им за Маньковского.

… Да, на войне без жертв не бывает. С той и другой стороны. И нередко случается, что смерть, подобно молнии, ударяет в самом неожиданном месте.

Второго августа случилось несчастье, которого никто не ждал. Средь бела дня в Сеще раздался взрыв. Не на аэродроме, не на железной дороге, а у дома Сенчилиных в Первомайском переулке.

За несколько минут до взрыва соседи Сенчилиных видели, что у их дома стайка детей-малолеток играла с какой-то блестящей черной коробкой. Когда после взрыва сбежалась толпа, то люди увидели, что брат Люси Сенчилиной — Эдик лежит без сознания, весь в крови, а сестренка Люси — Эмма, тоже вся окровавленная и оглушенная, уползает куда-то прочь. Соседи порасхватали своих детишек, которые были легко ранены взрывом. К месту происшествия уже бежали немцы и полицейские, мчались дежурные фельджандармы на мотоциклах. Они нашли на улице магнитную мину — взорвался, к счастью, лишь вынутый запал.

К дому Сенчилиных прибежала и тетя Варя, сестра Люсиной мамы. Дом уже был окружен немцами. Шел обыск. И тут тетя Варя вспомнила, что у Сенчилиных спрятаны мины-магнитки. Надо было спасать Сенчилиных…

— Люди добрые! — заголосила тетя Варя. — Да что же это делается?! У меня на огороде тоже мина валяется!..

За несколько минут до взрыва у дома Сенчилиных она увидела в руках у своего Толика мину-магнитку.

— Мама! — сказал Толик, не понимая, почему его мать так вдруг побледнела. — Видишь, какая красивая коробочка! Я ее с Эдиком нашел. Знаешь, в ней магнит! Вот пообедаем, и дедушка достанет мне магнит. И у Эдика такая же.

Тетя Варя схватила мину, выбежала что было духу на огород и швырнула мину подальше. И в эту секунду она услышала взрыв у домика Сенчилиных…

Немцы и полицейские, услышав о мине на огороде Киршиной, тут же гурьбой, обгоняемые мотоциклистами, кинулись к ней.

Как только немцы выбежали из дома, Анна Афанасьевна, Люсина мама, метнулась в сени, вытащила три мины из мешка с мукой и, бегом перебежав через двор, утопила их в выгребной яме. Этот мешок с мукой немцы и полицаи, делая обыск, несколько раз переставляли с места на место. И они, конечно, нашли бы мины, если бы не молниеносная сообразительность тети Вари.

И тут же у Сенчилиных появилась новая группа взбудораженных немцев вместе с обер-бургомистром Малаховским. К домику Сенчилиных подкатил сам СС-гауптштурмфюрер Вернер.

— Сию минуту арестовать семьи Сенчилиных и Киршиных! — приказал он своим контрразведчикам из СД и полицейским.

Тетю Варю арестовал начальник сещинской полиции верзила Коржиков.

— Скажите, господин полицмейстер, — спросила дрожащим голосом Киршика, одевая детей, — как ребят одевать — потеплей?

— Там вам и голышом жарко будет. Живо.

Начались допросы. Вернер и Геллер быстро разобрались, что Сенчилины и Киршины ничего не знают о взорвавшейся мине и о мине, найденной на огороде Киршиных. Три часа допрашивали они главного свидетеля — шестилетнего Толика Киршина. Толик рассказал, что Эдик и он нашли эти две «чернью коробки» в рельсах, сваленных у железнодорожной насыпи. Он говорил правду. Так оно и было. Эсэсовцы нашли еще три мины под этими рельсами. Вернер отпустил арестованных, обязав их никуда не выезжать из Сещи. У насыпи, где были найдены мины, он около двух недель держал круглосуточную засаду, но никто так и не пришел за спрятанными в рельсах магнитными минами.

— Мама! Бабушка! Спасите братика! — плача умоляла, истекая кровью, израненная Эмма.

Немецкие врачи четырех сещинских лазаретов отказались сделать Эдику переливание крови и оперировать его. Один немец-врач предложил свою кровь для переливания, но главный врач прикрикнул на него:

— Кровь нужна нам для наших раненых! Кроме того, ваша кровь — немецкая кровь!..

Когда тетя Варя пришла вновь к Сенчилиным, Эдик лежал на кровати с восковым лицом. Люся и Эмма плакали, а у Анны Афанасьевны был такой вид, что тетя Варя сразу все поняла. Анна Афанасьевна подошла к разрыдавшейся сестре и схватила ее за руку.

— Молчи! — прошептала она неожиданно твердо. — Не надо, не плачь. Слезами горю не поможешь. Эмму бы спасти…

Аня Морозова провела расследование этого трагического взрыва. Один из посланных к ней партизанских связных в минуту опасности, подобно летчику, вынужденно сбрасывающему бомбы, отделался от мин, сунув их под рельсы. Так пятилетний Эдик Сенчилин стал нечаянной жертвой в тайной минной войне. Так еще раз оказалась на краю гибели вся подпольная организация Сещи…