Взаимосвязи

Пип не замечал ее. Он повис над раковиной, и, как казалось, должен был вызволить из себя все, что недавно ел и пил. Видно в этот раз, водка совсем не пошла ему на пользу. Почувствовав первые позывы рвоты, он выгнулся и вытянул шею. Раздалась громкая отрыжка. От ее звука мальчик зажмурился. Пип попробовал еще раз вызвать рвоту тем же способом, но и эта попытка оказалась тщетной. И, тогда, в надежде избавиться от своих мучений, он сунул в рот два пальца, надавил на язык и, вдруг, в зеркале туалета увидел отражение крысы. Изможденное лицо поприветствовало находку улыбкой. Зубы у Пипа были точь-в-точь, как и его работа — черные и гнилые. Он еще раз умылся, чтобы проверить, не мерещится ли ему это.

Крыса оставалась на месте.

— Тварь, — сквозь зубы процедил он.

Крыса шевельнула усами.

Тим не знал, видит ли она его или нет. Ее глаза смотрели вперед, в щель кабинки, где сидел маленький мальчик. Пип был ей абсолютно не интересен. Видимо, пахло от него по-другому, и настроен он был не так дружелюбно. Тим видел, как Пип обернулся, как он прикрыл кран, как сделал шаг в сторону и начал искать дыру, в которую крыса могла бы сбежать. Он отлично знал грызунов. Норы, вылазки, повадки, способ передвижения, он все просчитывал наперед и не раз ловил тварей без мышеловок, растаптывая их ботинками.

На этот раз он отошел чуть левее своего умывальника, и отрезал жертве путь к спасению. Пип оставался при своем мнении. Он был уверен, что это единственный выход, куда тварь могла ускользнуть.

Когда нора оказалась за его спиной, Пип остановился, обдумывая дальнейший план.

— Теперь ты от меня не спрячешься, — пробормотал сантехник, качая головой — надо же, как тебя здесь раздуло. Целый дирижабль, по сравнению с остальными.

Со стороны казалось, будто на мушке у Пипа застыл длинношерстый кабан. Настолько кровожадно смотрелись его глаза при попытке приблизиться к крысе. На этот раз его ботинки двигались медленно и бесшумно. Они скользили по сырому полу, продвигаясь все ближе и ближе к цели.

— Мерзкое животное, — шептал он. — Грязные сортиры — твое единственное место обитания. Но сегодня я сделаю для тебя исключение. Все будет тихо и быстро. Как в сказке.

Ехидная улыбка не стиралась с его лица. Он настолько увлекся работой, что Тим подумал, если бы сейчас он вышел из кабинки, вымыл руки и удалился из туалета — у него был бы огромный шанс остаться незамеченным.

— Скоро твоя душа будет на небесах, а тело вечно гнить в дерьме! — предположил Пип, не сводя глаз с цели. — Я даже сделаю для тебя великое одолжение. Я могу похоронить твое тело в сливном бочке. Давно хотел позабавить славных детишек!

Последнюю фразу он произнес с такой искренностью, будто давал матери клятвенное обещание, что больше не будет пить.

Он сократил расстояние до метра и, видя, что крыса не двигается, поднял ботинок. Тим поймал себя на мысли, что так же поднимают молоток перед тем, как опустить на гвоздь. С радостным криком Пип перенес центр тяжести на другую ногу, но успел наступить лишь крысе на хвост. Грохот, словно взрыв, лег на этаж. Крыса с писком сорвалась с места, а кончик ее хвоста так и остался под ботинком Пипа. Окровавленный остаток описал на белом кафеле змейку.

Крыса бросилась к норе.

— Ах ты тварь! — Закричал Пип и кинулся за ней.

Он за секунду пересек туалет и нагнал убегающую жертву, но, пытаясь раздавить ее, поскользнулся и упал.

Крыса юркнула в нору, откуда послышался сопутствующий писк. От отчаяния Пип вскочил и с разгону ударил в рушившийся низ стены. Деревянная конструкция провалилась, и нога вошла внутрь, ломая перегородки. На мгновение на лице сантехника мелькнуло восхищение. Оказывается, нора не представляла из себя непроходимую крепость. Ее перемычки были столь мягкими, что Пип без проблем пробивал их ногой. Но внутри было множество ходов. Может два, может три, может сто. Никто не знал, сколько крыс обитало под зданием. На пьяную голову Пип этого не понимал. Увидев злополучную цель, большая часть его мозга отключалась. Из его рта капала слюна. Глаза горели огнем.

Пип лег на бок и лихорадочными движениями стал долбить стену, пока дыра не углубилась, а нога не пролезла полностью, по самую ягодицу.

— Ну где же ты?! Иди ко мне! Мы ведь еще не закончили! — Кричал он, запихивая ботинок в дыру.

Вдруг, он остановился.

— Эй! Что за черт! — Пип попытался высунуть ногу, но у него ничего не получилось. — Чертовы крысы!

Он с кряхтением задергался. Однажды он обернулся к кабинкам, и Тим подумал, что он заметит его. Но вместо этого Пип охнул. Его рот скривился в болезненном оскале и он почувствовал такую боль, какую еще не испытывал раньше. В ноге вспыхнуло пламя. Зуд, словно кость распиливали, разошелся по всему телу. Раздался хруст похожий на бьющуюся яичную скорлупу, и Пип закричал. Его крик был резким и обрывистым. Лицо налилось кровью.

— Помогите!!! Помогите мне!!! — Кричал Пип. — Крысы! Они там! Они оторвут мне ногу!