Взаимовыгодная сделка

Он кивает и – умница, схватывает на лету – наклоняется поцеловать. Глаза Константинова на мгновение расширяются, а Кир уже мчится по лестнице к аудиториям. Виктор утягивает меня в непринуждённый разговор и чашку кофе в своём кабинете. Мужчина женат на моей двоюродной тётке, тоже почти родственник. И, что важно, в курсе клановых традиций, назовём это так. Смотрит он на меня слишком сочувствующе:

– Рассказывай, что у вас с Игорем произошло, – пухлые пальцы в нетерпении стучат по чашке.

– А вы как всегда сплетничаете! – шутливо грожу пальцем. – Но я даже не знаю, как вам это рассказывать раньше, чем родному отцу…

– Так ты не переживай, Ирочка, – ну не могу я злиться на этот шар обаяния за коверканье имени, не могу! – Виталик как раз собирался сегодня меня навестить. Хочешь, я ему позвоню, потороплю?

Удержаться от смеха не получается: обстановка в кабинете самая семейная, а застрявший в пробках отец соглашается выслушать новости и по телефону. К собственному удивлению, в этот раз мысль о рухнувшем браке не вызывает никаких эмоций, кроме глухого раздражения. Спустя пару секунд даже начинаю понимать, что именно его вызывает. Уязвлённое самолюбие. Я упрекала в чрезмерной чувствительности к этому Игоря, но вот сама оказалась такой же. Впрочем, нет смысла отрицать, что подобное притягивается к подобному, и столкновение наших огромных и хрупких самомнений было неизбежно. Странно только, что оно проявилось так поздно и таким образом. “Я слишком хорош для тебя” и “Я покажу тебе, что без меня и ты яйца выеденного не стоишь”.

К огромной беде Игоря, мой отец слишком любит своих детей. А нас у него пять штук. На губы сама наползает улыбка: видимо, этот брак изначально был обречён, раз я так быстро пережила произошедшее. Что ж, значит и не будем на этом зацикливаться. Попляшем на трупе “ячейки” общества и пойдём дальше.