Взаимовыгодное сотрудничество (СИ)

Пальцы, лежащие в его ладони, стало невероятно сильно печь, и Еын поспешила высвободить их, думая, что получила слишком много неприятных впечатлений за один только день. Увидеть с утра Чон Хосока — это точно плохая примета лично для неё. Мужчина, однако же, руку её не выпустил, и лишь сильнее сжал в своих пальцах.

— Я думал, тебя куда больше заинтересует то, что твой любимый «господин Чон» — владелец борделя, — ехидно протянул Юнги, а ей очень сильно захотелось плакать от одной только обиды и задетого чувства собственного достоинства высотой с небоскрёб.

Еын правда сначала удивилась этому факту, а потом сложила дважды два и выкинула за ненадобностью, потому что куда сильнее её взволновало другое. У Чон Чонгука, в конце концов, есть своя жена — вот она пусть и психует и удивляется тому, что тот подобным занимается. Она сама никогда и ни за что не вышла бы замуж за такого человека — слишком высока была вероятность того, что он заглядываться будет на своих «работниц», а в один прекрасный день просто вышвырнет её из жизни, заменив на другую женщину. Просто красивые мужчины, видимо, делятся не только на занятых и засранцев: Мин Юнги был засранцем, а Чон Чонгук — занятым засранцем.

— Да плевать мне на него, — нахмурилась Еын, коротко заглянув в глаза напротив. — Идёмте.

Она развернулась снова, решив не думать о вещах, которые её абсолютно и совершенно не касаются, задевая, правда, и без того пинаемое самолюбие, и направилась дальше по коридору. Однако сделать успела буквально пару шагов, потому что уже через секунду Юнги потянул её за руку обратно, и она спиной врезалась в его грудь. Талию тут же обвила чужая рука, и Еын почти со злостью вцепилась в неё пальцами, раздражившись вдруг от того, что с ней обращаются подобным образом.

— Может, хватит? — выпалила она недовольно, пытаясь отстраниться. — Я ведь не плюшевый медведь, которого можно как угодно тормошить. Вот, где на самом деле превосходство физической силы над разумом! — решила напомнить Еын и тут же ощутила, как сильнее сжалась рука на её талии.

— А теперь послушай меня, — хрипло проговорил Мин Юнги почти в самое её ухо, заставляя вздрогнуть, — потому что повторять я это не собираюсь… Я бы жалел о том, что отдал тебя сюда, так что прекращай свои истерические концерты и не смей дуться на меня, пока мы работаем. Прямо сейчас нас ждёт Чонгук, на которого тебе плевать, но у которого есть для меня какая-то информация. На меня же тебе не плевать, верно? Так что соберись, запомни всё то, что тебя не устраивает, и истерику устрой мне дома. Если, конечно, смелости хватит. Ты поняла меня?

Еын сглотнула, нахмурилась недовольно и снова подалась вперёд, на этот раз легко выскальзывая из ослабевшей хватки. Она сил найти обернуться и посмотреть на него просто не нашла, чувствуя на скулах такой жар, что вполне возможным показалось пожарить на них барбекю. Девушка одёрнула красную — самую любимую — толстовку, поправила куртку на груди и смело направилась вперёд, моля всевозможные высшие силы, если они существовали, о том, чтобы заблудиться тут было негде, и она не попала в максимально неприятную ситуацию.

Шаги за её спиной раздались почти в то же мгновение, и девушка выдохнула, пообещав себе, что не скажет Мин Юнги и слова, пока они действительно не доберутся до дома. Просто потому что ничего другого, кроме того, что он сам назвал некрасиво и неприятно «истерикой», у Еын ни в голове, ни на языке не было.

Девушка остановилась в итоге только напротив ещё одной двери, откуда слышна была музыка и голоса людей — совсем не так, как в клубе. Она пропустила мужчину вперёд и шмыгнула следом за ним, отмечая, что это и правда очень разумно — объединить клуб и бордель, чтобы весело всем было вдвойне. Еын не сомневалась только, что это место почти для избранных, так что мысленно, переборов неприязнь, даже поаплодировала Чон Чонгуку за находчивость.

Бордель, однако, выглядел совсем не так, как она его себе представляла. Тут не ходило раздетых и полуголых женщин, никто не развлекался, совокупляясь, прямо на диванах у столиков, и не хохотал оглушающе громко, выкуривая сигарету за сигаретой и устраивая пьяный дебош. Девушки выглядели вполне чинно и презентабельно, а ещё были действительно красивы и аккуратны. Они сидели рядом с мужчинами, положив ногу на ногу, и о чём-то говорили с ними, или положив на плечо голову, или поглаживая колено под тканью брюк, или и то и другое. Некоторые пары — и не пары тоже — вставали и удалялись куда-то вверх по лестнице, и Еын не пришлось долго думать, для чего и зачем. Не было никаких ярких огней, не было темноты и мрака — лишь чуть приглушённый жёлтый свет, не было оглушающей музыки, как в клубе, — всё было почти красиво и мило, почти по-домашнему.

— Господин Мин, — девушка отвлеклась от рассматривания великолепия на стенах и обернулась, замечая рядом с мужчиной другого — невероятно высокого и стройного, с зачёсанными назад тёмными волосами, — господин Чон ждал вас, но прямо сейчас в его кабинете форс-мажор, так что, боюсь, придётся подождать какое-то время.