Взаимовыгодные отношения (СИ)

Харли неопределённо хмыкнула, смахивая воздухом из носа локоны, нависшие прямо на глаза и, очевидно, сильно щекотавшие её кожу.

— Я стала тем, кем стала, потому что я хотела этого и потому, что у меня был выбор.

— Она выбрала тебя, чтобы не оставаться с ублюдочными родителями, — с ноткой гордости за мисс Кейн, отметил Роман, наливая к себе в бокал апельсинового лимонада, за несколько часов беспробудного празднования устав от алкоголя.

— Это не выбор. А временное решение. Я родилась в нормальной семье с нормальным достатком, я могла пойти по любому пути, она же продолжает двигаться по одному. Я хочу дать ей возможность попробовать жизнь во всех её проявлениях, а потом уже пусть решает, чего хочет. Это мой как её наставницы долг.

Тут с улицы к ним поднялся Брюс, на всех порах подлетел к своей хозяйке, намереваясь получить от неё ласку и что-нибудь съестное прямо со стола. Но, как и любую собаку, его отпугнул запах спиртного, буквально разящий от Харли, похоже, на несколько метров. Смущённо понурившись и обиженно заскулив, Брюс убежал на поиски другой своей хозяйке и через пару минут из спальни послышался девичий смех и возня.

Роман смотрел на девушку, которая мечтательно смотрела прямо перед собой, и наконец, додумался до одной мысли.

— Поэтому ты оставила меня в живых?

Харли наклонила голову в его сторону, не поднимая её со стола, и недоумённо нахмурилась. Роман же ухмыльнулся краешком губ, осознавая правдивость своего предположения.

— Ты оставила мне жизнь и позволила выздороветь не потому, что увидела ситуацию на несколько шагов вперёд и поняла, что так было бы выгоднее. Ты просто не хотела моей смерти.

— И почему же?

— Ты просто слишком добрый человек для подобного бессмысленного убийства.

Харли уткнулась лбом в стол и улыбнулась своей привычной безумной улыбкой. Сионис продолжал говорить, ощущая, как от каждого сказанного слова чувствует странное воодушевление.

— Поэтому ты и пошла учиться на врача, поэтому сохранила мне жизнь, поэтому и думаешь, как устроить хорошее будущее для своей ученицы.

Девушка вздохнула, подняла голову, стряхнула со щеки налипшие крошки и мотнула головой, словно пытаясь привести плавающие так и сяк пьяные мысли в порядок. Она обернулась на мужчину, который с жадным интересом и любопытством гипнотизировал её, не совсем понимая, что же так удивило его в этой простой и не слишком-то скрываемой правде.

— Похоже, так и есть. Раз ты говоришь об этом так уверенно, — она пожала плечами и откинулась на спинку стула, снова вздохнув.

Они немного посидели в полной тишине, слушая только мерное дыхание друг друга да то, как за окном, на улицах Готэма, пробуждается жизнь.

Харли чуть придвинулась к своему замолчавшему собеседнику и опустила ему голову на плечо, умиротворенно прикрывая глаза. Роман не стал ни прогонять, ни отталкивать её, словно часть её спокойствия передалась и ему, или он, кажется, наконец, перестал видеть в ней лишь взбалмошное существо, погружённое всеми мыслями в сумасбродство.

Харли подумала о том, какие же разные бывают люди. Половину своей взрослой жизни она провела под крылом Джокера, который не желал сталкиваться со скучными и обычными людьми, даже в свою всегда самоубийственную команду набирал людей с изюминкой, огоньком, за их и свой счёт пытаясь всячески разнообразить серую и занудную действительность, раскрасить её и улучшить. Чёрная Маска, как оказывается, каждым своим действием искал нормальной и простой жизни, ища в других людях не опасной искры, но взвешенности и привычной человечности. Но оба мужчины забывали о своих идеалах, как только душевные болезни начинали проявлять себя особенно ярко: Джокер искал тёплого, почти семейного пристанища для своей потерянной личности, а Маска превращался в кровожадное исчадие ада, избавляясь на пути к только ему известным целям от всех, кто был ему дорог, в первую очередь от гуманной версии самой себя.

Позабавившись такой странной находке, Харли не выдержала и рассмеялась, не открывая глаз.

— Что смешного?

— Да так, ничего. Очередной поток сознания.

— Нет, расскажи, что смешного.

— Да ничего, Ромик. Ничего.

— Я сказал…

— Ладно-ладно. Если хочешь слушать философские пьяные бредни, то кто я такая, чтобы тебе запрещать, правда? Я подумала, что потом, когда выпущу Кэсс из-под своей юбки, то можно будет взяться за воспитание Брюса. Как думаешь? Да, он не воспитан, совершенно не умеет держать себя в лапах и не наделён чувством такта, но ведь не всё так безнадёжно?..

Роман терпеливо слушал глупые россказни девушки, очень уж удобно расположившейся у него на плече. Он сразу понял, что услышит далеко не то, что хотел, но, когда Харли начала говорить, перебивать не стал. Сумев сдержать ребяческий порыв хотя бы единожды, Сионис очень радовался, а слушая несусветную чушь, которую несла ему на ухо девушка, на время забывал о многих неприятных и откровенно гадких мыслях, время от время тревоживших его сознание.