Вздох

– Да, не обращай внимания. Всё. В полном. Порядке, – припечатала она меня.

По спине прокатился холодок. Ну и как на это реагировать?

– Ты что, обиделась на меня? – подойдя к ней, спросил я, найдя, казалось бы, очевидную причину такого поведения.

– Ну что ты, как можно обижаться на близкого человека, вернувшегося неизвестно откуда, провалявшегося сутки в бреду и вскрикивающего, как только от него отходит одна из жёнушек, – выдала она свою осведомлённость.

– А если этот человек сделает так?

Я аккуратно приобнял её со спины, чтобы не поранить оружием и не пораниться самому.

– Только… – что-то пробурчала она.

– Что ты говоришь? – ткнулся я носом в её макушку.

– Только если он продолжит, – прошептала она, поворачиваясь и заглядывая мне в глаза.

– Ну как тут устоять…

Фразу закончить я не успел.

Над техникой поцелуев мы проработали до окончания занятий, и, как и договаривались, я не применил ни одной сверхспособности. В конце мы еле успели отстраниться друг от друга, когда в зал влетел тренер.

– Смотрю, занимаетесь, не жалея себя. Давайте уже, шуруйте отсюда, занятие окончено.

И то верно. Позанимались. Стойкое ощущение, что я отдался на волю стихии, небрежно швыряющей утлый кораблик по волнам, вместо того чтобы крепко держать руль судьбы. Но, может, порой так и надо поступать – довериться чему-то более глубокому и первобытному, чем человеческий разум?

* * *

Лиза слонялась по комнате и не могла понять, что с ней такое. Самоанализ впервые в жизни не помогал, а больше мешал: какой толк от детальных подробностей всплеска гормональной активности, учащения пульса и количества навязчивых мыслей, неподконтрольных тренированному разуму.

Она присела на кровать, но не выдержала и десяти секунд, вскочив обратно на ноги. Сердце, было успокоившееся, снова зашлось в пике, стоило подумать о случившемся. Предательский организм, как будто не прошедший через смертельно опасные тренировки, сошёлся в клинче с холодной логикой, пестуемой её семьёй веками. Нет, так дело не пойдёт. Конечно, у неё есть догадка, что именно с ней творится, но признать её подобно смерти.

А ведь всё так хорошо начиналось: наблюдение за интересным объектом, способным противостоять её дару. Да за разгадку подобного казуса ей были бы благодарны десятки будущих поколений. Но вмешался неучтённый фактор. То, через что проходит большинство сверстников и что не должно было коснуться её. Кого угодно, но только не её.

Любовь! Поганое чувство, ломающее через колено сильнейших. Вирус, которому стоит дать дорогу, и он пожрёт всё на своем пути, уничтожит и низвергнет талантливого человека до уровня мычащего и капающего слюной мяса. Она чётко может отследить себя до начала занятия, а потом – будто помутнение наступило, и всё вокруг как в тумане.

Так дело не пойдёт! Сейчас она соберётся и пойдёт к этому гадкому… прекрасному… негодяю… любимому… и всё ему выскажет. Да! Она всё ему выскажет, и это решит все проблемы. Любовь ведь не только рождается, но и умирает.

Решительно распахнув дверь, девушка шагнула наружу и засомневалась. Но нет, встряхнула она головой. Эту проблему надо решить раз и навсегда!

Оглянувшись по сторонам, нет ли кого в коридоре, она подскочила к двери Лео и робко постучала. Нет, тут надо действовать решительнее. Лиза заколотила по двери, раздумывая, не добавить ли ещё ногой, как та приотворилась.

– Лиза? – вопросительно.

– Лео! – возмущённо.

– Чего так поздно? Проходи, не стой в коридоре, – раскрыл дверь парень.

– Я…

Не сомневаться!

– Я… Это, наверное, была ошибка? – просяще спросила она.

– Ты так думаешь? – лукаво улыбнулся он. И, чуть наклонившись, поцеловал девушку.

Против воли подавшись вперёд, она ответила взаимностью. Потихоньку увлекая её всё глубже в сумрак комнаты, он продолжал её целовать до тех пор, пока ей стало не хватать воздуха. Нежно опрокинув её на кровать, он отстранился и задал вопрос:

– Лиза, хочешь быть моей женой?

* * *

– Да! Да, чёрт возьми, хочу! Хочу и буду! – вскочила с кровати Лиза, чуть не скинув меня на пол, но, оглядевшись, поспешно села и прикрылась одеялом.

– Ты бы ещё дольше думала, – пробурчал я, с трудом раскрывая глаза. – Рань несусветная. Ложись спать.

Подтянув к себе девушку, я приобнял её и закрыл глаза.

Немного поёрзав и вроде как успокоившись, она тихонько зашептала, как будто нас сейчас кто-то может услышать (хотя ночной спарринг слышали, наверное, соседи всех окрестных комнат):

– Лео… Лео…

– Ну чего ещё? – зашептал я в ответ.

– Я не знаю, как это – любить. Ну, вот чтобы по-настоящему. У нас в семье принято подбирать себе пару по другим принципам, – сообщила она.

– Ну, вот как до этого любила, так и люби дальше. Это ведь было по-настоящему? – ответил я.

– Наверное. Но я не могу это просчитать, и тебя не могу просчитать. Я ведь поэтому и решилась сблизиться с тобой, чтобы изучить и разгадать этот феномен, – открыла она «страшную тайну».