Вздор

– Идея, в сущности, одна и та же в том и другом случае, – доказывал он. – Вы говорите, что отец Бинго создал сам свое состояние. А что вы скажете о шестидесяти тысячах рабочих, занятых в предприятии эллермановской компании? Это они создали богатства Ричарда Эллермана! Разве это требует доказательств? Что вы скажете о продавцах, продающих по всей стране эллермановские автомобили? Что скажете о рекламе? Ричард Эллерман не мог бы даже пригнать поршневого хода автомобиля, если бы проработал над этим целый месяц, не говоря уже о том, чтобы построить всю машину. Он ни разу в своей жизни не продал ни одного автомобиля, ни разу не написал ни одной строки объявления.

– Но он управлял делом с самого начала, он основал его.

– Оставьте! – оборвал Майкл. – Отделом производства управляют главные инженеры, а отделом продажи – заведующие торговой частью. Ричард Эллерман проявил некоторую незначительную ловкость рук и когда заполучил этих людей, то вместо того, чтобы заставить их показывать различные штучки, посадил их за работу: сколачивать для него шестьдесят миллионов долларов. И они сколотили. Я не вижу в этом преступления; это довольно обычная процедура. Но, когда вы говорите, что нельзя считать настоящим успех моего друга Бинго, я не согласен с вашим утверждением. В некотором отношении его успех даже больше, чем успех отца.

– Как это так?

– А вот как. Прежде, чем американский народ передал бы Ричарду Эллерману-старшему дома, земли, контракты и прочее и прочее, он немало бы над этим подумал и причинил бы ему достаточно неприятностей. Американский народ состоит из людей упорных и крепкоголовых и, раньше, чем дать кому-либо богатство, эти крепкоголовые люди должны быть твердо уверены в том, что они поступают по справедливости. Но, что касается Бинго, – они были о нем такого высокого мнения, что передали ему доход в тысячу долларов в день без всякого колебания. Он даже не просил их об этом. Таким образом все эти придирки делаются исключительно от зависти и приносят мало чести тому, кто придирается, – заключил он с колкостью.

Читатель не должен увлекаться донкихотскими доказательствами Майкла. На меня они не произвели никакого впечатления, и я привожу их здесь исключительно для того, чтобы характеризовать странный ум Майкла Уэбба.

– Ну, что, старина, скажете насчет этого? – спросил гладко выбритый ясноглазый Бинго, усевшись за завтрак, который ему принес японец в белой куртке. – Как нам добиться, чтобы все это не попало в газеты? – Он взял яйцо в смятку. Вы определенно не хотите позавтракать? Нет? В данный момент задача заключается в том, как мне избавиться от этих милых газет.

– О, это очень просто, – отвечал Майкл.

– Люблю, когда вы так говорите, – поощрительно скасказал Бинго. – Очень важно уметь оптимистически смотреть на жизнь. Если бы я принял всерьез все свои неприятности, я должен был бы умереть здесь на месте.

Его рот был набит яйцами с хлебом, и он едва мог говорить.

– Ну, каково же разрешение вопроса?

– Сию минуту, – сказал Майкл. – Вопрос разрешится благодаря деньгам.

Бинго в своем возбуждении забыл всякие приличия и замахал вилкой с куском ветчины прямо перед носом Майкла.

– Нет! Нет! Нет! – воскликнул он. – Если у вас родилась мысль подкупить репортеров с тем, чтобы они не писали об этом в газетах, то поскорее об этом забудьте. Ни слова больше! Я пробовал это делать когда-то. Вы не можете их подкупить. Они внимательно слушают вас, как будто бы вы читаете Библию, и вы думаете, что дело в шляпе. Затем в ближайшем номере они рассказывают всю историю, вплоть до подкупа. Нет! Ни в коем случае!

– Подождите, глупенький, – сказал Майкл. – Вы думаете, я хочу подкупить репортеров, раз я упомянул о деньгах?

– Конечно! Именно это я и подумал.

– Я вовсе не хотел этого сказать. Послушайте. Уверены ли вы, что вам адвокат устроит все, дав отступного двадцать тысяч?

– Да, уверен. Она не является пострадавшей. Она хочет получить взятку, я вам говорил… И клянусь всем святым, я иду на это только ради стариков.

– Прекрасно. Дали бы вы еще десять тысяч за то, чтобы это не попало на страницы газет?

– Конечно, дал бы.

– Тогда мы сделаем так, чтобы сама дама не допустила появления заметок об этом деле в газетах. Телефонируйте вашему адвокату, чтобы он сошелся на двадцати тысячах после обычных препирательств… Потом, когда будет достигнуто соглашение, пусть тотчас же он предложит ей еще десять тысяч, если она подпишет письмо, в котором будет сказано, что все это дело – сплошное недоразумение, что ее кто-то уговорил подать в суд, и что она не получила ни цента. Бинго положил нож и вилку и минуту подумал.

– Я не думаю, что она согласится, – проговорил он медленно. – Видите ли, она оказалась бы лгуньей перед лицом всех, в случае если бы это было опубликовано.