Взгляд Горгоны

– Какая трудовая книжка? – удивился Саша. – Неужели вы не знаете, что сейчас легко купить новую трудовую книжку. Он и купил себе такую.

– Сейчас можно купить все что угодно, – согласился Дронго, – даже докторскую диссертацию.

– Вот именно, – ответил Саша, – и любой диплом. В общем, он принес нам совсем чистую трудовую книжку, и его взяли водителем. Его же брали не главным бухгалтером, чтобы проверять, а обычным водителем, к тому же на курьерской машине. На обычные «Жигули», чтобы он развозил наши письма. Кто мог подумать, что водитель Романа Андреевича заболеет и вместо него придется брать этого типа. И вообще все так получится. Никто не обращал внимания на лихорадочный блеск у него в глазах. Он говорил, что у него хроническая пневмония. Девочки его даже жалели, чаем поили.

– Вы знаете, что пропали фотографии, которые были в кармане убитого?

– Знаю, – помрачнел Саша, – Роман Андреевич у меня про них спрашивал. Думал, может быть, я или Акоп их взяли. Мы, конечно, ничего не брали, мы ведь вместе прибежали и никаких фотографий не видели. Роман Андреевич очень нервничал, кричал, чтобы мы во дворе искали. В общем, фотографий, про которые он говорил, мы не нашли.

– А какие там были фотографии, он не говорил?

– Нет, не говорил. Но я понял, что там были какие-то неприятные снимки, которые ему приносил Виктор.

– Вы знаете, что потом было?

Саша молчал.

– Я спрашиваю, Саша, не ради досужего любопытства, – мягко заметил Дронго, – вы ведь прекрасно знаете, зачем меня сюда пригласили. И знаете, какие расследования я провожу. Итак, вы знаете, что потом произошло?

– Знаю, – ответил Саша, – он мне сказал.

– Что именно он вам сказал? Саша, смотрите мне в глаза и отвечайте на мои вопросы.

– Его кто-то шантажирует этими снимками, – ответил Саша, – он сказал, что кто-то, кроме нас, видел, как он толкнул Виктора и забрал фотографии. А теперь хочет за них деньги.

– Вы давно работаете в доме?

– Не очень. Но я всех знаю.

– Кто, по-вашему, мог это сделать?

– Никто, – ответил Саша, – только я или Акоп. Никто больше. Но мы не брали снимков. Ни я, ни Акоп не оставались одни даже на секунду. Мы все время были вместе. А больше никто снимки взять не мог. И тем более шантажировать Романа Андреевича. Может быть, у кого-то из дружков Виктора остались копии. Но Роман Андреевич говорит, что они были у самого Виктора. И поэтому я не знаю, что думать.

– Почему вы считаете, что никто из находившихся в доме не мог взять фотографии?

– Такого просто не может быть. В доме находятся мама Романа Андреевича, его брат, жена брата, его супруга Виктория, сын, дочь, Наташа. Такого не может быть, – убежденно закончил Саша, – вы знаете, как Роман Андреевич любит детей, свою семью, мать, брата? Он три месяца назад такой «БМВ» сыну подарил.

– Вы немного увлеклись, – тихо сказал Дронго, – вы сказали, что в доме находились только близкие Горбовскому люди. А разве Наташа – его родственница? Она ведь только няня его дочери?

Саша молчал, чуть покраснев. Потом вдруг, набравшись смелости, ответил:

– Я считал, что она няня его дочери… значит – близкая… значит, она тоже… – Он замолчал, смутившись.

– Саша, вы не умеете врать, – строго сказал Дронго, – поэтому я вам очень советую никогда этого не делать. Вы не считаете Наташу человеком, чужим для Романа Андреевича?

– Нет, не считаю, – тихо отозвался молодой человек.

– Вы знали об их отношениях?

– Да, – еще тише ответил Саша.

– Как вы думаете, они любят друг друга или это только увлечение Романа Андреевича? И поймите, что я спрашиваю опять-таки не из праздного интереса.

– Понимаю, – Саша вздохнул, – мне кажется, что они любят друг друга. Но Роман Андреевич не может бросить свою жену. Я вижу, как он мучается.

– А его супруга знает об этих отношениях?

– Нет, конечно, – Саша даже отшатнулся, – нет, она не знает. Даже не догадывается. Иначе бы она не потерпела присутствия Наташи рядом. Нет, нет. Она ничего не знает. А Наташа очень сильно страдает. Она два раза хотела уйти, но Виктория ее не отпускает. Да и Роман Андреевич против. Но он очень переживает.

– Я вас понял, Саша. Но ведь никто чужой не мог проникнуть на вашу дачу, забрать фотографии и прислать письмо Роману Андреевичу. Кстати, письмо принесли в кабинет, вы об этом знаете?

– Он мне говорил, – признался Саша, – но я не хочу в это верить.

– И все-таки факты таковы, что Романа Андреевича на этот раз шантажирует кто-то из своих, – мрачно подвел итог Дронго, – пойдем обратно, а то нас будут искать. Я хотел у вас узнать, здесь газеты получают?

– Каждый день с работы газеты привозит сам Роман Андреевич. Большая пачка газет и журналов, он их сам просматривает. А некоторые выписываются прямо сюда. А почему вы спрашиваете?

– Буквы, – напомнил Дронго, – их вырезали из газет. Кто-то специально клеил буквы.

– Я об этом думал, – кивнул Саша, – но на даче много газет. Старые газеты складывают в конце дачи, у гаража. Оттуда их забирает Акоп или наши рабочие, которые заделывали стену. Я проверял газеты, там не было с вырезанными буквами, это я точно знаю. Я все газеты проверил.