Взгляд незнакомки

Тон его стал обволакивающим и ласкающим. Даже здесь, в лесной глуши, от него приятно пахло морем. Произнося свой монолог, Брент продолжал ходить вокруг Кендалл, пока наконец не остановился перед ней. Она во все глаза смотрела на него, загипнотизированная и убаюканная ласковыми нотками хрипловатого голоса. Как он вдруг изменился! Конечно, ее слова заставили его вспомнить о чести южанина и джентльмена. А он может быть джентльменом, если захочет… Как он хорош — строен и широкоплеч — в своем военно-морском мундире с золотыми галунами! Да и грубое лицо стало даже красивым, когда его украсила обаятельная, хотя и сдержанная улыбка…

Каково же было удивление Кендалл, когда железные пальцы Брента вдруг впились в ее плечи и он так тряхнул ее, что волосы рассыпались у нее по плечам. Стиснув Кендалл, Макклейн заставил ее посмотреть ему в глаза.

— Мне почему-то кажется, мадам, что по отношению ко мне вы вели себя, как дешевая, неразборчивая шлюха…

Договорить Брент не успел. Высвободив плечо, Кендалл взмахнула рукой и влепила Макклейну увесистую, звонкую пощечину. Все произошло молниеносно.

— Плебей! Деревенский ублюдок! — вне себя шипела Кендалл, пытаясь проклятиями подавить охвативший ее ужас.

Брент стиснул зубы и сузил глаза, превратившиеся в два стальных лезвия. Куда только подевалось лениво-снисходительное выражение! Сейчас его глаза метали молнии. На загорелой коже, словно вырубленного из камня лица четко отпечаталась ее ладонь, но губы не дрогнули, только стали уже и бледнее. Макклейн мертвой хваткой стиснул запястье Кендалл. Она яростно старалась вырваться, уже забыв о своем намерении сохранять Ледяное спокойствие.

— Пусти меня!

Извернувшись, она ухитрилась вонзить ногти в руку, схватившую ее. Кендалл изо всех сил пинала Брента ногами. Он непроизвольно вскрикнул, когда удар пришелся по голени.

Не отпуская запястья Кендалл, Брент изловчился схватить ее за ногу, которую она занесла для нового удара, и рванул вверх. В долю секунды Кендалл ощутила ни с чем не сравнимое чувство свободного полета — но только на долю секунды. В следующий момент полет кончился, и она с грохотом упала на пол. Брент с силой припечатал ее спиной к твердым доскам.

Кендалл успела только испустить проклятие — Макклейн не дал ей подняться, навалившись на нее всем своим немалым весом, обхватив ногами, словно тисками, ее бедра. Кендалл не могла шевельнуться. Об освобождении нечего было и думать. Она взглянула в беспощадные серые глаза, и страх придал ей сил, заставил продолжить сопротивление: она заколотила кулаками по его спине, извивалась, отчаянно пытаясь вырваться из железных объятий Брента. Он тихо ругался, выведенный из себя ее непокорностью, однако в тот же миг завел ее руки за голову, прижав к полу. Моля Бога, чтобы не разразиться рыданиями от охватившего ее чувства безнадежности, она посмотрела Бренту в глаза… Господи, как они близко!

— Мадам, вы что-то хотели мне предложить тогда в декабре, но так и не осуществили своего намерения. Ну что ж, дорогая, теперь вы в другом порту, с тем самым джентльменом, которого вы так ловко использовали.

Кендалл лежала спокойно, но Макклейн чувствовал, что внутри у нее все кипит и сопротивляется: она вызывающе выпятила грудь и тщетно напрягала бедра, плотно прижатые к полу его ногами? Так же, как в ту давнюю ночь, она будила в нем неуемное желание, лишавшее способности мыслить и туманившее голову. Как и тогда, она была прекрасна. Даже сейчас, когда ненависть придавала ее синим глазам оттенок холодного камня, он не мог думать ни о чем, кроме того, как приоткрылись тогда ее губы, прижавшись к его губам и вызывая неутолимую жажду ласк, как ожило в его руках ее тело, как она с силой прижалась своей крепкой грудью к его груди…

«Она же едва не убила меня, — напомнил себе Брент. — Довела до состояния невменяемости, до животной страсти только затем, чтобы стать хладнокровной свидетельницей моей гибели».

— Честно говоря, миссис Мур, я не понимаю, почему вы сегодня решили так яростно сопротивляться. Когда мы с вами встречались в прошлый раз, вы не возражали против моих объятий. Вы что-то сказали? Ах да, понимаю! Сегодня поблизости нет ни одного янки, который мог бы вырвать вас из рук судьбы. — Ее тело окаменело под ним, глаза смотрели все так же вызывающе. С ее губ сорвался короткий смешок.

— Капитан Макклейн, можете мне не верить, но янки почти столь же омерзительны мне, как и вы. Делайте, что хотите, у меня просто нет сил одолеть вас. Я даже не стану сопротивляться.

Кендалл продолжала пристально смотреть в глаза Бренту, всей душой надеясь, что ей удалось пристыдить его, заставить вспомнить о совести мужчины и офицера. Он молчал, глаза его были пусты и бесстрастны, и Кендалл не смогла найти ответа в них. Его лицо тоже оставалось неподвижным, полные губы не шевельнулись. Только одна бровь издевательски взметнулась кверху, изогнувшись дугой.