– Прости меня, Даша. Это единственный выход, который я видела, и который у меня получился. Ты не бойся, я не брошу тебя, я обязательно узнаю, как вернуть тебя, и все будет, как прежде. Только умоляю, ничего не делай без согласований со мной! Я выйду на связь, как только что-то узнаю.
Я увидела, как “я” подняла с кресла плед, вновь укрыла Кристину, и продолжила говорить, смотря в пространство:
– Ты бы не смогла мне помочь, у тебя совсем нет опыта. А я… так у меня больше возможностей. Я перерою всю возможную информацию, и верну тебе тебя, а себе себя. Прости, но нам придется потерпеть.
Мое сознание то отбрасывало меня в темноту, то возвращало в комнату. Хотелось схватить себя, стоящую посреди комнаты, встряхнуть за плечи, запретить произносить чужие фразы. Но все что я могла делать – это видеть, слышать и чувствовать. Видеть, как мое тело выходит из комнаты, закрывает дверь.
***
Не знаю, существует ли время для потерявшихся в астрале – я его не ощущала. Из окружавшей меня темноты с редким свечением над головой, я попадала лишь в видимые пределы своей комнаты. Страшно было потерять из виду привычные мне очертания. Кристина в астрал не выходила. Спустя какое-то время лицо у тела, лежащего на моем диване, заострилось и пошло пятнами как у покойника. Каждый раз, когда я смотрела на него, оно все более теряло свои индивидуальные черты, превращаясь в обезличенный комок плоти. И все предметы в комнате становились все менее видны, как при очень длинном и медленном наступлении сумерек. Как при наступлении полной безысходности и апатии.
Я даже не услышала, когда открылась дверь. Уже почти в полной темноте увидела “себя”, стоявшую в дверном проеме с марлевой маской на лице. Кристина расстелила на полу рулон пленки и столкнула на него с дивана свое бывшее тело.
– Прости, – сказала она, глядя в пустоту. – Я не справилась. И возвращаться мне уже некуда. Прости.
***
Конец
***