Взгляд сквозь шторы

В клубе были очень уютные кабинки для приватных танцев и, сидя на диванчике с бокалом коньяка в руке, он ожидал стриптизершу. Открылась дверь, и девушка скользнула внутрь. Переодевшись после общего танца, она стала выглядеть еще привлекательней. Красное белье невероятно шло ей, изящно подчеркивая и без того соблазнительные формы. Он невольно задержал дыхание, увидев такую красоту совсем рядом. Почувствовав его реакцию, танцовщица довольно улыбнулась, нечасто встретишь настоящего ценителя эротики.

– Привет! – проворковала она. – Ждешь меня?

– С нетерпением, – включился он в игру.

– Ну, тогда здравствуй, – протянула она ему руку, – Маша.

– Сергей, – он никогда не скрывал своего имени, считая это унизительным для мужчины, хотя девушки, конечно, работали под псевдонимами.

– Любишь стриптиз? – приветливо лучились ее глаза.

– Обожаю, если он умелый.

– А ты знаток?

– Конечно! И сразу вижу умеющих танцевать девушек. Ты умеешь.

– Правда? – расплылась она в довольной улыбке от такого комплимента.

– Ну а зачем же мне лукавить? Теперь хочу, чтобы ты для меня потанцевала. Хотя нет, – пригубив коньяк, чуть подумал он, – скорее, для себя, чем для меня.

– Для себя? – удивилась стриптизерша.

– Именно. Наслаждайся свободой своего тела, дай ему раскрыться. Растворись в собственной эротике.

– Ты серьезно?

– Вполне. Мне кажется, у тебя получится.

Заиграла музыка (в кабинках она была той же, что одновременно звучала в зале), и стриптизерша начала свой танец.

Глаза! Больше всего завораживал ее взгляд. В нем было столько глубокой, зовущей эротики, манящей и загадочной, чувственной и откровенной, что, казалось, он вместе с ней погружался в неведомый, волшебный мир, мир любви и наслаждений, мир, из которого не хочется возвращаться назад.

Вблизи неведомая, магическая эротика танца девушки оказалась просто колдовской, она завораживала и увлекала настолько, что все окружающее мгновенно растворилось в полутьме. Волны экстаза перекатывались по гибкому телу танцовщицы, видно было, как, раздеваясь, она постепенно возбуждается и начинает дрожать. И эта дрожь невольно вызывала ответную реакцию где-то в центре груди у него самого. Одна за другой детали ее одежды падали на пол, а он все сильнее пьянел от эротики. Плавные, ритмичные движения, легкие прикосновения полуобнаженного, дразняще-сексуального тела гипнотизировали и манили его. Руки сами потянулись к ней, помогая раздеваться дальше, и постепенно он одурел от этой магии. Его грудь поднималась и опускалась в такт с ее дыханием, а ноздри жадно ловили запах восточных масел, исходивший от разгоряченной стриптизерши. Транс, это был настоящий транс, состояние отрешенности, полета и вовлеченности в другое измерение, сюрреалистическое пространство безумной и необычной эротики. Даже не замечая этого и ощущая, как все сильнее начинает возбуждаться, он, как завороженный, гладил обнаженное тело танцующей девушки, лаская ее бедра, живот, грудь, чувствуя ладонями шелк ее влажной кожи.

И, похоже, это его состояние передалось самой танцовщице, перетекло из его пальцев прямо к ней в кровь, растеклось по всему телу, заполнило дурманом голову, и она потеряла над собой контроль. Волна возбуждения захлестнула ее абсолютно непроизвольно, как-то само собой, естественно и независимо от осознания всего происходящего. Она не могла уже этому сопротивляться, она окончательно опьянела вместе с ним и начала раздевать его.

Его руки все больше смелели, а губы сами потянулись к ее телу, он уже не помнил, что она обычная стриптизерша, не осознавал, где находится и что делает, он сошел с ума от неконтролируемой похоти. Это его безумное возбуждение словно током ударило ей в голову, и, не выдержав приступа желания, она со стоном насадилась на него.

83. Неблагочестивая монахиня

Он не мог уже с этим нормально жить, воспоминания замучили его. Они стали настоящим кошмаром, и он решил пойти исповедоваться, надеясь, что это облегчит угрызения совести. В это время они как раз жили на даче, недалеко от сельской церкви, расположенной рядом с монастырем, и это удобно было сделать.

Но надо же было такому случиться, что батюшка, как назло, заболел, а точнее, чем-то отравился, причем почувствовал это, когда они хотели уже было начать исповедь. Ему и так-то нелегко было решиться на это, а тут еще предстояло приходить в другое время, которого могло и не быть. Он ведь специально выбрал момент, когда жена ушла по делам к соседке. И он стал просить батюшку найти замену.

– Отец, поймите меня, – канючил он, в то время как бедный священник держался руками за живот. – Я бы очень хотел не откладывать исповедь. Для меня это крайне важно, прошу вас. Если вы сами никак не можете, пусть меня исповедует кто-нибудь другой.

– Не могу, никому не могу такого доверить, сын мой. Ты же знаешь, как исповедь проводится, приходи в другой раз, – и священнослужитель торопливо убежал.