Взгляд сквозь солнце

Паша неприлично выругался и приказал бойцам разойтись двумя группами вниз и вверх по течению, а затем, построив из собственных рук и плеч акробатические пирамиды, выбраться наверх. На месте остались только я, он, стажеры и Григорий. Офицер, выудивший отрубленную голову, в нерешительности постоял на месте, потом осторожно положил останки товарища на землю и обратился к Павлу:

– Товарищ полковник, вы приказ насчет этого типа отменяете?

Паша мельком взглянул на побледневшего шпиона мрачно ответил:

– Сам приведу в исполнение, иди… Воин снова бросил ошалевший взгляд на голову Дояркина и побежал следом за второй группой.

– Это «дикие»! – выдавил из себя Григорий. – Теперь вам точно – крышка!

Стрельба на берегу продолжалась, но теперь работал только один автомат.

– А я думал, что это ваш спецназ, – указывая на мертвого солдата в маске, сказал я.

– Наш, – согласился шпион, – но такие зверства творят только «дикие»…

Паша в этот момент принял пару сообщений от командиров групп и что-то пробормотал в ответ.

– Если что – уходите на другой берег, – сказал он, оборачиваясь ко мне и моим сотрудникам. – Сейчас начнется…

Как бы в подтверждение его слов, сверху свалились сразу трое. Одного я узнал, это был Гаврилов. Лицо его было в крови, но горящие глаза свидетельствовали о том, что воин жив. Он пытался сменить в автомате магазин, но левая рука висела плетью вдоль тела, а выполнить процедуру одной правой у него никак не получалось. Алексей первым бросился к раненому и помог ему усесться на землю.

– Заряди, – хрипло потребовал спецназовец, протягивая ему «машинку».

Кузьменко сменил магазин и упер приклад в плечо, выискивая цель над краем обрыва. Гаврилов против смены владельца оружия не возражал. Он вынул из кобуры пистолет и развернулся спиной к реке.

. – Кто атакует? – спросил Паша.

– Сначала были вот эти, – офицер указал на труп солдата, свалившийся нам под ноги еще в первый раз, – потом – те…

Он кивнул в сторону двух тел, съехавших по скользкой глине одновременно с ним. «Те» оказались гораздо более примечательными типами, нежели полностью экипированный вражеский воин. Во-первых, они были практически раздеты. На Немезиде было значительно теплее, чем на Земле, но погода все равно не располагала к прогулкам в одних трусах. Во-вторых, почти всю свободную от волос поверхность их кожи покрывали красочные татуировки. А в-третьих, один из агрессоров оказался женщиной. Я присел над телом погибшей и осторожно перевернул ее на спину. Женщина выглядела совсем юной. Ее лицо не выражало ровным счетом ничего, словно этой «амазонке» было совершенно наплевать на то, что она умирает. Правую руку девушка прижимала к животу, и между пальцев, расписанных восточными узорами, все еще сочилась кровь.

– Они голыми руками воюют? – спросил Паша, наклоняясь над вторым «диким»

– Холодным оружием в основном, – пояснил Григорий. – Выронили, наверное…

Я внимательно осмотрел склон и заметил какой-то вмятый в грязь предмет. С трудом вскарабкавшись на пару метров вверх, я распластался в грязи и подтянул предмет кончиками пальцев. В результате еще одного отчаянного усилия мне удалось схватил вещицу покрепче, и я съехал на животе обратно к кромке воды. Чтобы смыть глину, я окунул находку в реку и вынул ее обратно. Теперь предмет был вполне узнаваем. Им оказался отличный боевой арбалет с пятью металлическими стрелами в хитроумном магазине. Оружие было взведено, и я из любопытства нащупал предохранитель.

– Осторожнее с незнакомыми системами, – предупредил Паша.

– С импульсной винтовкой разобрался, – небрежно ответил я. – Эта игрушка не сложнее.

В ту же секунду над краем обрыва показался еще один голый торс, и я невольно вскинул трофейное оружие к плечу. Выстрелили мы с противником одновременно. К моему удивлению, «дикий» был вооружен вовесе не арбалетом, как его погибший товарищ. По-LocHyB меня по бедру, в воду вошел едва видимый тонкий луч. Тетива моей метательной машины глухо стукнула об упор и слегка загудела. Стрела с треском пробила грудину врага, и он медленно завалился вперед. И едва успел отскочить в сторону, заодно отталкивая и Остолбеневшую Иру. Правая нога начала неметь, и потому бросок у меня получился крайне неуклюжим. Враг упал в воду, утопив вместе с собой загадочную винтовку.

– Оружие он у наших отобрал, – комментируя Произошедшее, пояснил Григорий.

– Давай перевяжу. – Его, – я указал на Гаврилова. – Из меня много не вытечет.

Рана на бедре действительно была не такой уж глубокой, к тому же кровь запеклась прямо в просвете вскрытых сосудов и потому практически не сочилась. Тем не менее Ира, не спрашивая разрешения, вскрыла перевязочный пакет и наложила временную повязку на мое бедро прямо поверх одежды.

На высоком берегу перестрелка зазвучала с новой силой. Видимо, туда выбрались уже все наши воины, и теперь исход боя становился не столь очевиден.

– Почему они голые? – спросил я Григория, невольно покосившись на тело женщины.

– Ну дикие же, – словно этим все сказано, повторил он.