Взгляд василиска

— Давай его в багажник, — бросил Греч, открывая машину, и тут же остановился и с озабоченным видом сунул руку в карман.

— Слушаю, — сказал он, включая свой телефон, который, видимо, был поставлен на вибрацию. — Да. Нет. Принял.

— Что-то случилось? — Спросил Реутов, укладывая Кабарова в багажник и захлопывая крышку. Голос и выражение лица Греча ему решительно не понравились.

— Не знаю, — ответил Марик, начиная набирать какой-то телефон. — Подожди, Вадик, я сейчас.

— Доброй ночи, — сказал Греч в трубку. — Не надо подробностей. Вы где?

Реутов огляделся, но под мостом они по-прежнему были одни.

— А зачем вы туда поперлись? — Холодно спросил Греч.

«Крут, — Реутов достал папиросы и, пока суд да дело, закурил. — Но, с другой стороны, что я о нем знаю?»

— Нет, — сказал Греч в трубку. — Да. Напрасно! Я же предупреждал, что это может плохо кончиться. Для вас плохо. Впрочем, чего теперь! Заприте дверь и сидите, как мышь. Окна есть? Нет? Хорошо. Ее тоже заприте и никому кроме меня не звоните! Отбой.

— Еще минута, — бросил Греч, набирая следующий номер.

— Да хоть две, — пожал плечами Вадим и, кое-что вспомнив, открыл дверцу «Майбаха» и заглянул в салон, разыскивая глазами оставленную тут с вечера сумку.

— Твою мать! — Выругался Марик, которому никто так и не ответил.

— Выпить хочешь? — Спросил Реутов, доставая сумку и извлекая из нее фляжку с коньяком.

— Пей, — коротко бросил Греч, не отрываясь от телефона.

— Это я, — сказал он вдруг. — Да. Как там у вас?

— И на что это похоже? — Спросил Марик своего собеседника через несколько секунд. — А сам ты, как считаешь?

— Спасибо. Продолжай наблюдение. До связи.

— Что у тебя там? — Спросил он, пряча телефон в карман и поворачиваясь к Реутову.

— Армянский коньяк, — ответил Вадим и протянул Гречу фляжку. — Что-то случилось?

— Дай подумать, — лицо Марика было совершенно спокойно, но по ощущениям Реутова спокойным Греч только выглядел.

— Вадик, — сказал Греч через минуту, возвращая фляжку, которую, сделав пару аккуратных глотков, так и держал все это время в руке. — Коротко. У меня тут проблема возникла еще до того, как мы встретились. У меня, видишь ли, есть женщина, а у нее бывший муж. Из тех же кругов, что и твой Митрофан. Коллизию понимаешь?

— Да, — коротко кивнул Вадим. — Это тот Домфрон, о котором ты меня спрашивал?

— Быстро ты… — Усмехнулся Греч, закуривая. — Впрочем, ты и всегда… Проехали. Я сел ему на хвост, а он ответил, и, похоже, серьезно. А у меня сейчас, как назло, никого под рукой нет.

Он мог не продолжать, Реутов его и так хорошо понял. У Марика Греча случился форс-мажор, а ресурсы ушли на помощь Вадиму. Да, если бы даже и не ушли, или ушли, но не к нему…

— Я в твоем распоряжении.

— Спасибо, Вадик, но там, вполне возможно, придется стрелять.

— Я сказал.

— Тогда, поехали, — и, ничего больше не добавив, Греч полез за руль «Майбаха».

7.

— Оставайся здесь, — сказал Илья Реутову, когда они оказались в узком переулке между двумя старыми университетскими корпусами. — Держи выход, — кивнул он на оббитую железом дверь с кодовым замком метрах в ста от них на противоположной стороне довольно просторной площади. — И… Ну сам понимаешь, сейчас, хоть и ночь, но это университет. Тут и сторожа, наверное, есть, и полицию запросто вызвать могут.

— Да знаю я, — кивнул Реутов, едва видимый в заполнявшей щель между двумя брандмауэрами полумгле.

— И за спиной следи, — напомнил Илья. — Неровен час, сзади могут подойти.

— А я вон на пожарную лестницу влезу, — указал рукой вперед и вверх Вадим. — Хрен, кто меня там заметит.

— Хорошая идея, — согласился Караваев, сетуя на себя за то, что сам железную лестницу, повешенную всего в нескольких метрах от выхода из переулка, не заметил. — Надеюсь, что инфракрасной оптики у них нет.

— А уж как я надеюсь, — усмехнулся в ответ Вадим и, достав из сумки «Чекан», снял с предохранителя, а саму сумку перекинул за спину, чтобы не мешала. — Иди!

— До встречи, — бросил Караваев и, развернувшись, побежал прочь.

Ту дверь, что «держал» Реутов, Илья решил оставить на самый крайний случай. Все-таки отсюда было слишком далеко до выхода с территории университета, а он еще надеялся вывести Климова без стрельбы и погони. Но и без присмотра дверь эту оставлять не хотелось, поэтому и привел сюда Вадима, а сам бегом бросился через сложный лабиринт старинного кампуса[93] к главному входу в лабораторию, откуда сразу можно было выйти на Свевскую перспективу. Однако все это станет актуально только в том случае, если люди Домфрона до Мыша еще не добрались. Если же они добрались до лаборатории, то, судя по всему, о черном ходе или не знали, или просто не подумали второпях. И тогда, черный ход автоматически превращался в весьма ценный резерв.

Через десять минут Караваев был на центральной аллее кампуса, куда выходил парадный фасад лаборатории прикладной математики. Но, к сожалению, из двух вариантов развития событий на его долю выпал худший. Чистильщики уже были на месте, и Илья даже не знал, как давно они сюда прибыли. Однако и из этого ничего еще не следовало, потому что ничего пока не кончилось.