Взгляд василиска

Сменив за четыре дня три комплекта документов и побывав в столицах нескольких государств дальнего востока, Айвен Шиер, как теперь звали Реутова, прибыл во вторник 8 октября на железнодорожный вокзал Антверпена. Вообще-то господин Шиер — гражданин Германской империи и гешефтман[176] по роду занятий — всего несколько часов назад прилетел в Амстердам из Мумбаи, но в экономической столице королевства не задержался, а сразу же выехал на поезде в Антверпен. И то сказать, торопился он неспроста, так как документы Айвена Шиера, как наряд Золушки в сказке Шарля Перо, должны были вскоре «исчезнуть» и «исчезли», разумеется. Только не в полночь, а в 15.30 по Гринвичу, когда со своей стоянки в порту ушел курсом на Стокгольм паром «Гений Севера», увозя на борту серый «Фольксваген 722» и хозяина автомобиля герра Шиера, получившего за четыре дня простоя вполне внушительную компенсацию в виде подписанного им — им ли? — договора на поставку большой партии режущего инструмента одной из индийских фирм. Но раз так, значит он и, в самом деле, побывал в Мумбае, а не отдыхал в третьеразрядной гостинице, где даже не спрашивают документов? Все возможно, однако Вадима эта история перестала интересовать в тот самый момент, когда, перестав быть немцем — конверт с документами, использованными авиабилетами, и подписанным договором лег в ячейку камеры хранения — стал аргентинцем и уже на паспорт Ричарда Дэмпфи взял на прокат машину и отправился в Гент. Ехать тут было недалеко, так что через час он был на месте, снял номер в скромной гостинице, пообедал в небольшом ресторанчике недалеко от замка Гентских графов классической фламандской похлебкой ватерзой с рыбой и тефтелями по-льежски, и отправился спать.

Вот в этом последнем он как раз и ошибся. Не стоило ложиться так рано, даже если устал, а он, и в самом деле, устал, не имея в последние двое суток никакой возможности поспать больше сорока минут подряд. Даже в самолетах приходилось все время быть начеку, лишь изображая сон, но, не расслабляясь по-настоящему. И все-таки ему следовало быть умнее и вовремя вспомнить, что «нынче он не то, что давеча». Но привычка к новым обстоятельствам еще не выработалась, и в результате, завалившись спать в половине девятого вечера, чтобы подняться с рассветом и ехать в Брюгге, Реутов проснулся в начале первого. Сон ушел сразу, как ни бывало. Голова ясная. Сердце отбивает медленный уверенный ритм, и по ощущениям впору выскочить из отеля налегке — примерно так, как он был одет при своем появлении в Актау — и припустить в Брюгге бегом. Судя по карте, как раз нормальная дистанция для здорового мужика, у которого кровь в жилах играет, и молодецкую силушку требуется срочно растратить, поскольку зазноба…

«Ох, ты ж!»

Вадим принял душ, оделся и, выйдя из отеля, сел в машину. В его распоряжении оставался еще один вариант поведения, не то чтобы спорный, но предусмотренный все-таки лишь на крайний случай. Однако чем бессонница в начале первого ночи не такой именно случай? Существовала, правда, вероятность, что Марик как раз спит, и вероятность эта весьма существенно отличалась от нуля. Но Реутов решил действовать по принципу «не догоню, так согреюсь», и погнал машину в Брюссель. Впрочем, ехать здесь было всего ничего — пятьдесят километров по отличной автостраде пролетели так стремительно, что и говорить не о чем. А в самом Брюсселе, который Реутов помнил хотя и неплохо, но как бы не своей памятью, он покрутился немного, но, в конце концов, выбрался на искомую Rue de la Regence и только тогда набрал заветный номер.

— Да, — коротко ответил знакомый голос уже на третьем гудке.

— Привет! — Сказал на это Реутов.

— Ах, вот как! — Удивился Марик. — Только не говори, что соскучился!

— Соскучился.

— Ты где? — Спросил тогда Греч.

— На Rue de la Regence.

— Езжай до Place Royale и сворачивай на Rue de Namur. Третий дом от угла — бар «Корона».

«Так просто?» — Удивился Вадим, сворачивая направо и притормаживая около освещенных окон бара.

Но все так и оказалось. Народу в заведении было довольно много, но не до такой степени, чтобы не было свободных мест, а Греч и вовсе сидел за столиком один, и не узнать его — даже в гриме — Вадим попросту не мог. По глазам узнал бы, если бы даже не рассмотрел знакомых черт, скрадываемых накладными усами и аккуратной бородкой.

— Привет! — Сказал он, подойдя вплотную и садясь рядом с Марком.

— Эк тебя! — Усмехнулся Греч, с интересом рассматривая лицо друга. — Не спится?

— Никак.

— Вот и мне тоже… Что будешь пить?

— Виски буду пить и кофе, — но это Вадим сказал уже не столько Марку, сколько подошедшему к их столику официанту.

— Какой виски, желает месье? — Официант говорил по-французски скверно, но все-таки говорил.

— Хороший, шотландский, — пожал плечами Реутов. — На ваше усмотрение. И сразу же повторить в тот же стакан.

— Понимаю, — улыбнулся официант. — И, разумеется, безо льда?

— Безо льда, — подтвердил Вадим и тоже улыбнулся. — С кофе то же самое. Крепкий, двойной. Два раза, и в одну чашку. Идет?

— Все будет в лучшем виде!

— Заранее вам благодарен!