Взгляд василиска

В следующую секунду рука «Артема» возникла из кармана, уже удлиненная зажатым в ней пистолетом, но внимание его отвлекло резкое движение казака, и Реутов, уже не просто шедший, пусть и быстрым шагом, а бежавший к ресторану, не раздумывая, воспользовался столь удачно возникшей паузой. Он выхватил револьвер и выстрелил навскидку, одновременно фиксируя взглядом переодетого офицера, тот сгоряча, и не разобравшись, мог ведь и в него самого пульнуть. Но у казака табельный «Гурьев», уже наполовину вытянутый из кармана пиджака, за что-то там зацепился, и Вадим перевел взгляд на женщину с которой как раз теперь поравнялся. Она не одеяльце поправляла, как следовало бы ожидать, и не соску младенцу давала, а снимала с предохранителя какой-то не знакомый Реутову автомат. Но, разумеется, все произошло так быстро, что он не только не задумался над тем, что это за пистолет-пулемет такой, он вообще сейчас ни о чем не думал, действуя исключительно спонтанно и почти без вмешательства сознания. Поэтому Вадим просто ударил ее на бегу в висок, увидел «Артема», которого удар пули в правое плечо толкнул назад, останавливая и разворачивая вокруг своей оси, «ряженого», все еще лихорадочно тянущего из кармана свой застрявший там пистолет, и естественно «барышню с цветами». Букет, отброшенный за ненадобностью, еще не успел упасть на тротуар, а она уже расстреливала в упор тех двоих бедолаг, что только что неторопливо — под разговор — потягивали пиво. А еще он увидел — каким-то образом охватив бульвар одним коротким взглядом — ее парня, доставшего из портфеля такой же, как в детской коляске, короткоствольный автомат и разворачивающегося теперь навстречу Вадиму, и тяжелый черный «Коч», выскочивший из потока машин на тротуар и несущийся ко входу в ресторан, распугивая прыгающих во все стороны людей.

«На раз!»

Преодолев одним прыжком пространство, разделяющее их с казаком, Вадим на мгновение блокировал тому вооруженную руку, крикнул прямо в лицо: «Спасай генерала, мудак!» — и, не дожидаясь ответа, отшвырнул офицера в сторону, выводя тем самым из-под огня, а сам бросился дальше, непрерывно стреляя на бегу, пока в револьвере не кончились патроны. Ударил выстрел, другой, но, добежав до переулка перед рестораном и свернув в него, Реутов на несколько мгновений перестал быть мишенью. У служебных дверей ресторана, о которых он как раз подумал, находился еще один подозрительный субъект, который сразу же обернулся в сторону Вадима.

— Не стрелять! — властно приказал Реутов, переходя на шаг. — Полковник Реутов. Третье Главное Управление! Доложите обстановку.

— Какой Реутов? — опешил мужчина, пытаясь, вероятно, сообразить, где он слышал это имя, но в тот момент, когда он это все-таки вспомнил и хотел уже вскинуть руку с пистолетом, Вадим метнул нож.

Что клинок вошел мужчине в левую половину груди, Вадим увидел еще на бегу, но остался тот жив или нет уточнять не стал — в это время на бульваре и где-то в глубине здания — по-видимому, в ресторане — загремели частые выстрелы. Вадим подхватил пистолет выпавший из руки лежащего на асфальте человека и одним резким движением вырвал из его груди свой нож, перехватив скрытым хватом, так, что окровавленное лезвие легло точно вдоль линии руки, ворвался в служебное помещение ресторана.

Здесь оказалось пусто, если не считать нескольких поваров, попрятавшихся от вспыхнувшей перестрелки в углу большой кухни, где от пуль их могла защитить огромная железная плита. Для Реутова они опасности не представляли и интереса, соответственно, тоже. Пробежав через кухню и маленький предбанник, он сходу ворвался в ресторанный зал, и, как тут же выяснилось, успел, что называется, в последнюю секунду. С улицы стреляли прямо сквозь разбитые вдребезги высокие ресторанные окна. А в зале, в общем-то, и укрыться негде. Поэтому все посетители сейчас лежали на полу. Большинство из них просто растянулись среди битой посуды и разбросанной еды, прикрывая головы руками, но несколько женщин и мужчин целенаправленно ползли под огнем к дверям на кухню. Так что Вадиму сразу же пришлось перепрыгнуть через одного такого пластуна и тут же самому упасть на пол, откатываясь в сторону потому что его появление вызвало крайне оживленную реакцию по ту сторону выбитых окон, где за черным «Кочем» прятались нападающие, не попавшие в зал только потому, что здесь им дали отпор. В противоположном углу за перевернутым столом лежали Полина и ее отец, экономно, но опасно отвечавший на выстрелы с улицы из своего пистолета. Это, по-видимому, и задержало нападавших.

— Держитесь! — крикнул Реутов и пошел перекатами вперед, нацеливаясь на слепое пространство между дверью и окном.

— Полина, — крикнул он оттуда. — Следи за кухонной дверью.