Взгляд василиска

   - Филипп Домфрон в Петрове? - То, что сказала Зоя было совершенно невероятно, потому что Филипп де Домфрон, хозяин едва ли не всей территории Шабы, Касаи и Итуи1 и множества разбросанных по всей территории Германского и Французского Конго урановых, кобальтовых и медных рудников, был известен, как человек скрытный и не склонный к перемещениям. И Караваев уже не раз задумывался над тем, где и как ему сподручнее будет приблизиться к Князю, в Киншасе2, где находится центр его африканской империи, или в Новом Амстердаме, где он проводит обычно лето.

   #1 Шаба, Касаи и Итуи - в нашей истории провинции Бельгийского Конго и, соответственно, нынешней Демократической Республики Конго.

   #2Киншаса - столица Демократической Республики Конго.

   - Сообщили, что он прилетел для переговоров о покупке контрольного пакета товарищества "Богатырь".

   "Вот ведь настырный! Ну, оно и не плохо ..."

   - Вероника его дочь? - Спросил он, сворачивая на очередном светофоре.

   - Его, я ...

   - Молчи, - сказал Илья. - Меня все это не касается. Захочешь, расскажешь, не захочешь, не обижусь. А теперь слушай меня внимательно. О том, что было, забудь. Об этом гавнюке тоже. Он теперь моя забота. Ты меня понимаешь?

   - Понимаю, - кивнула Зоя. - Но ты не знаешь, какой он человек. Он способен на такое ...

   - Да, знаю я все, - усмехнулся Илья. - И какой он крутой знаю. А вот он не знает, с кем связался.

   "И хорошо, что не знает, - подумал он. - Легче будет справиться".

   - Забудь, - сказал он вслух. - Забудь совсем. Завтра переезжай на новую квартиру, покупай машину, и ни о чем не думай. В Петрове семь миллионов жителей, так что найти вас будет совсем не просто. А я пока постараюсь сделать так, чтобы никто вас и не искал.

   - Но ведь один раз нашли. - Возразила Зоя, однако голос ее звучал куда, как ровнее, чем раньше.

   - Это другая история, - объяснил Илья, снова выезжая на улицу, где располагался ее пансион. - Тогда нас просто сдали. Ну, вот и твой пансион.

   - А разве мы не идем в ресторан? - неожиданно спросила Зоя, когда он уже начал притормаживать.

   - Я подумал ...

   - Ты зря так подумал, Илья! - Твердо сказала Зоя, не дав ему завершить фразы. - Вероника уже спит, а Рита согласилась побыть с ней до утра ...

   9.

   Вадим проснулся, когда до рассвета было еще далеко. Впрочем, будет ли при такой погоде рассвет, являлось вопросом, на который у него не было положительного ответа. Однако по внутреннему ощущению, сейчас все еще должна была быть ночь. За окном мрак кромешный - только мотаются на ветру, как неприкаянные души, черные на черном фоне ветви березы - но дождь, начавшийся, было, вчера вечером, уже перестал.

   Часов у Реутова не было, и, соответственно, узнать, который теперь час, он не мог, но и искать в темноте часы Полины было бы полнейшей глупостью. Однако за ту минуту или две, что он бездумно пялился в темное окно, спать решительно расхотелось, зато захотелось курить. В результате, промучившись еще какое-то время в нерешительности - он боялся резким движением разбудить тихо спящую рядом с ним Полину - Вадим вылез, наконец, из под одеяла, нашел на ощупь свою одежду и, стараясь не дышать и не производить громких звуков, выскользнул за дверь. В коридоре второго этажа было темно и страшно холодно, во всяком случае по сравнению с хорошо протопленной с вечера спальней, и Реутов тут же начал одеваться.

   Завершив процедуру в рекордно короткие сроки, он с облегчением вздохнул и хотел уже спуститься вниз, но неожиданно вспомнил одну мысль, мелькнувшую у него накануне, и вместо залы отправился в кабинет покойного хозяина дома. Здесь он включил свет, закурил, плюнув на приличия, тем более, что на столе у Леонида Егоровича помещалась огромная и страшно тяжелая чугунная пепельница в виде половины раковины-жемчужницы, и сел перед терминалом. Идея, возникшая у Вадима накануне вечером, была проста до примитивности. Он решил найти других своих сослуживцев, во всяком случае тех, кого помнил, а помнил он, как ни странно, многих.