Взгляд Волка (СИ)

Её взгляд, оторвавшись от его пылающих глаз, скользнул ниже. Девушка в восхищении и каком-то трепете замерла при виде мощной плоти. Но сейчас это не вызывало страха, который она испытала в том жутком сне. Как зачарованная она смотрела на эту часть тела Георгия и вдруг ощутила неодолимое желание прикоснуться к ней. Марию бросило в жар и она, испугавшись своих желаний, издала звук, похожий на всхлип.

- Дотронься до меня, - вдруг прозвучал хриплый голос Георгия. – Ну, же, милая…

И Мария охватила рукой горячий стержень. Почему-то пересохло во рту, и она облизнула губы, а её пальцы скользнули по нему, будто исследуя его, познавая незнакомую форму. В какой-то момент она заметила, что дыхание Георгия словно сбилось, точно на одно короткое мгновение ему не хватило воздуха, и он чуть вздрогнул, притягивая её к себе. И тот час же вновь смял её губы поцелуем. Требовательным и подчиняющим, но при этом парадоксально нежным.

- Георгий… - она и сама не знала, протест ли это или просто жгучая необходимость, но она простонала его имя, едва лишь кончики крепких длинных пальцев сжали её напряжённые соски.

Его ладони заскользили по её грудям, сводя с ума, заставляя выгибаться. И вдруг – Мария и ужаснулась, и ощутила, что хотела именно этого - его ладонь накрыла нежный холмик у неё между ног. Дразня, он просто держал руку. Но Маша чувствовала, что готова расплавиться от этой ласки, протестный стон вырвался у неё. И тогда он принялся поглаживать разгорячённое место, как в тот первый раз, когда спасал её от холода. Но сейчас ощущения были в миллионы раз острее.

Георгий подушечкой большого пальца чуть нажал на чувствительную точку, и девичье лоно запульсировало, растекаясь желанием вокруг его пальцев. Тело Маши напряглось, словно тетива лука, девушка была готова сорвать в пропасть освобождения.

Однако он вдруг резко убрал руку, развёл шире её ноги и, чуть качнувшись, продвинулся в неё. Мария вскрикнула, но он приник к её губам, ловя крик своим страстным поцелуем. Так замер на мгновение, чуть отступил и вошёл уже глубже, заполняя её собой, врастая в неё, становясь единой частицей какого-то фантастического мира.

Глава 5

Георгий не спал. Он лежал, прислушиваясь к тихому дыханию Маши, спящей на его плече, и вдруг вспомнил деда. Свой давний разговор с ним. Только спустя годы он начал понимать слова, сказанные ему в далёком детстве. А сегодня случилось то, о чём когда-то его предупреждал дед.

***

- Что такое любовь, спрашиваешь? – Влас Петрович приложил козырьком ладонь ко лбу и посмотрел на заходящее за деревья солнце. В полуденном лесу было свежо, но стоило выйти на поляну, вот как сейчас, подступал зной. Июльское светило щедро одаривало землю своим теплом. Каждая малая былинка купалась его лучах, каждый колос тянулся к небу, спешил впитать в себя силу солнца. Старик глотнул воды из фляги и продолжал низким, чуть хрипловатым голосом:

– А никто и не знает, сынок, что она есть такое. Вот говорят, что это сам Бог. Может, и так… Да только одно я тебе могу сказать, Георгий, не бывает человека без любви. Сила она наша, источник жизни… У каждого человека половинка есть. И кто найдёт её, тот сильнее во сто крат станет. И всё вокруг любить надо – землю свою, свой род…

- То есть без любви нельзя жить, деда? – спросил темноволосый мальчуган с живыми карими глазами.

- Жить-то? Жить-то можно, - дед усмехнулся,- да только не жизнь это, а так, маята одна. Ну вот навроде, как упырь живёт.

- Как это?

- А так – жить он живёт, не умирает даже, а толку-то? Скитается по свету от тела к телу, всё ищет себя, а найти не может, потому как душу свою человеческую потерял. О себе печётся, другим зло приносит. Тело отнимает и пользуется им пока срок не придёт новое искать.

- А правда упыри есть? – мальчик недоверчиво посмотрел на деда, не веря его словам.

Эх, не поймёшь деда Власа – то серьёзно говорит, то будто сказку начнёт рассказывать. В свои двенадцать лет Георгий прекрасно знал, что есть в мире много такого, во что сложно поверить. Но упырь… Это же, вроде, всё одно, что вампир... Сейчас его одолевали сомнения в словах деда. Вампиры они же только в кино бывают. Да ну, любит дед туману подпустить.

- А как же? – усмехнулся старик. – Есть. Упырь - тот же человек. Только без души, потому как проклят он. И сила проклятия такова, что никак ему от того не избавиться. Он бы и рад, да зависть его точит, а гордыня не даёт.

- Зависть? – паренёк опять с недоумением посмотрел на деда.

- Да, сынок, зависть. Первейший, самый страшный грех. От зависти всё зло идёт. Тут ведь как? Оступился – покайся, попроси прощения у людей и живи с миром. Но ведь нет! Гордыня шепчет: «Я – лучший! Мне служить должны! Меня обидели! Без вас проживу!». А зависть гордыню поддерживает, взращивает.

Мальчик, чуть нахмурившись, задумался над словами старика.

- Деда, а почему говорят, что мы с волками дружим? – карие, с зеленоватыми искорками глаза пытливо смотрели на старика.