Взгляд зелёных глаз

Крис повернул на запрещающий на поворот знак. Он не посмотрел на машины, которые едут на встречу, и…

Издаётся крик. Крики Криса, которые содержали много мата, и мой. От неожиданности. Раздался звук скрежета металла о металл.

Это авария.

Я чувствовал невыносимую боль в области шеи, отдающую в лопатки. Я пытался издать какие-то звуки, чтобы понять, жив ли я или нет. Криса не было слышно. Я с огромным трудом повернулся корпусом в его сторону, потому что шея ныла так, будто вот – вот отвалиться.

Как только я более – менее сфокусировал зрение, увидев Криса испугался ещё больше.

Его, кажется, уже не спасти.

Ветровое стекло впилось ему в голову так, что оттуда чуть ли не вытекали части мозга, вместе с кровью.

Зрелище, конечно, ужасное.

Если посмотреть вперёд, то из – за второй машины, которая влетела в нас, было ничего не видно. А вот окна были приоткрыты. С улицы слышались чьи-то голоса. Мне нужно было понять, собираются ли эти люди вообще нам помогать.

Как только я перенастроил с огромной тяжестью своё внимание на звуки, закрыв глаза, я всё-таки смог услышать диалог водителя и сотрудников ГИБДД.

«Понимаете, эти ублюдки повернули на запрещающий знак на разворот», – тут голос стал отдаляться. Видимо мужчина пошёл к знаку.

«Они сами виноваты в этом. Я ехал со скоростью 72 км/ч, что здесь не запрещается. Они вообще гнали как сумасшедшие, ещё и на запрещающий знак».

Понятно. Он пытался доказать свою правоту.

«Молодой человек, эту информацию выбудете говорить прокурору, и следователям. Но сейчас нам нужно опросить и оказать по возможности помощь второй машине. Позвольте, я…»

Я услышал звук перезарядки пистолета. Нам не особо повезло с адекватностью этого человека, конечно…

«Если вы сейчас подойдёте к ним, я буду стрелять. Либо я стреляю, либо даю вам деньги каждому, и вы скрываете тела этих малолетних, даже если они живы, а машину на металлолом. Вам ясно?»

Угрожать начал. Видимо правы то мы, раз он так загоняется. Я стал слышать звуки рации, как второй сотрудник вызывал вторую машину, и скорую.

В один момент, я перестал слышать какие-либо звуки. Боль из шеи начала отдавать не только в спину, но и в грудь. Боль будто скручивала меня, как креветку.

Вскоре я перестал дышать, и глаза не открывались.

Глава 6.

Я проснулся в каком-то непонятном месте. Это было похоже на сон, но я мог при этом чувствовать боль.

Я… умер?

Это было так трудно понять. Может меня всё-таки спасли врачи, и я сейчас в каком ни будь стационаре?

Я решил проверить, могу ли я делать всё то, что делают живые люди.

Для начала, я решил попробовать заговорить вслух.

«А… Б…»

Хорошо. Говорю чётко. Даже начало алфавита помню. Уже хорошо.

«Это кто там алфавит пересдаёт», – а вот и проверка слуха походу. Я услышал звук открывающиеся двери, и чьего – то голоса.

«Ооо, проснулся наконец – то. Как ты?»

Это был светловолосый парень, чуть постарше меня, лет так на девятнадцать. Он смотрел на меня, таким… чистым голубым, я б сказал, небесным взглядом.

«Смотри, меня звать Энгельс, и если всё нормально, то я пойду отдохну. А то я реально устал. Приду вечером.»

«Понял… а если у меня сейчас к тебе вопросы есть? Ждать пока ты вернёшься? А если плохо станет?»

«Слушай, Яночка, давай – ка я сам разберусь как твой опекун как, зачем да почему?»

М-да… как говориться, суди не по внешности.

Я ничего не ответил, лишь перевернувшись с недовольным выражением лица показав, что его отношение мне не совсем понравилось.

Как там его… Энгельс вышел из «моей» комнаты, закрыв дверь. Имя у него сложное, фиг запомнишь…

Я решил осмотреться, и понять, где я нахожусь. Я встал.

На удивление, шея у меня не болела. Как будто ничего не произошло.

Комната была не большая, и не маленькая, с низкими потолками. Свет был приглушён, форма ламп была квадратная.

Я чувствовал себя в этой комнате как в тюрьме, если честно. Я привык, что всегда мог воспользоваться удобствами интернета. А здесь, я даже телефона не находил.

В конце комнаты был даже свой туалет. Рядом с кроватью еда, маленький холодильник с микроволновкой, и мусорка. А у другого края конца кровати какие-то медикаменты, и капельница.

«Интересно, сколько я тут пролежал…», – пробубнил я себе под нос.

Около двери стоял шкаф без дверей, в котором висела моя одежда, в которой я был в день аварии. Я, удивившись, посмотрел на себя. На мне был белый халат. Даже не медицинский, обычный.

Они умудрились меня переодеть… кто эти люди?

Где я?

Вдруг, пока я стоял в своих раздумьях о происходящем, в комнату снова зашёл этот Энгельс.

Глава 7.

«Так. Ян, ты, это… прости меня. Грубовато я тебе представился. Тебе нужна моя помощь?»

Удивительно. Он сказал это с таким… виноватым выражением лица. Как будто он маленький мальчик, которого мама только что отругала за то, что тот поздно пришёл домой. Ну или нашла его в кругу плохой компании.

«Нет, я уже сам разобрался здесь.»

«Хорошо. А… самочувствие твоё как? Болит что – то?»