Взгляд зверя

Один в панике выбежал прямо в коридор, видимо боясь, что его, даже лежачего, достанут «осколки». Я срезал его короткой очередью, и, не теряя ни миллисекунды, рванулся в следующую комнату.

По глазам больно ударил свет ярких ламп, и я быстро водил мушкой от стены к стене, пытаясь найти солдата. Он упирался руками в пол, понимая, что его обвели вокруг пальца, но понял он это поздно. Я взял его голову в мушку, и надавил на спусковой крючок. Враг повалился замертво, и замер, расставив локти в разные стороны.

– «Простите меня», – подумал я, стараясь не засматриваться на убитых.

Я даже не представлял, что будет с моей психикой после конца войны. Все опытные солдаты говорили мне, что ни в коем случае нельзя думать об убитых тобой людях, как о личностях, и тем более нельзя считать себя убийцей. Их убийство – вынужденная мера. Ни в коем случае инициатива убийства не должна исходить от стрелка, иначе – психика его будет нарушена, если, она, конечно, не нарушена изначально. Я не мог не думать о умерших. Я был мразью, чьи руки по локоть в крови, которую я стал проливать с самого начала. Сначала чужими силами, а затем своими. И мне с этим жить.

Добравшись до пульта, я быстро разобрался в его несложном устройстве. Четыре больших рычага, которые регулировали состояние люка. Без сложностей и лишних кнопок, что бы в экстренной ситуации можно было быстро открыть и закрыть. Я поочерёдно опустил все четыре рычага, и наказав Шону получив доступ к управлению всеми воротами, если возможно, перенёсся в своего носителя. К счастью, он был жив, и уже готовился погрузиться в один из открывшихся люков.

Следом быстро подтянулись Кинадор и Дарекдан. Небо кишело драконами, и, обмениваясь огненными плевками, они затрудняли понимание того, где свои, а где враги. Определить можно было только по глазам. Взглянув последний раз на молнию, вспыхнувшую в небе, словно белое ветвистое дерево, я сказал:

– «Сейчас спускаемся, выкуриваем стрелков с позиций, и даём нашим парням пройти глубже. Идём до хранилища, зачищаем его, ждём Шона»

Мне ничего не ответили, но и без этого было ясно, что они готовы идти до конца. Мы полезли в люк, и на пути столкнулись с парой драконов, которых удалось успешно миновать. Они провожали нас внимательными взглядами, но не смогли понять, что мы чужие. Лишь необычный вид Кинадора вызывал у них больше всего подозрения. Отведя взгляды, они поползли наружу.

Мы спустились, и оказались в широченном коридоре с высокими потолками, через который, при желании, можно было протолкнуть полчища драконов, и, причем драконов не самых скромных размеров. Он был ужасно освещен. Но драконам этого было достаточно, что бы определять направления и эффективно сражаться.

Хуже всего мы видели днём, лучше ночью, но самыми райскими условиями для нас как раз было помещение, освещённое тусклым ламповым светом. В таких местах мы могли с лёгкостью уловить каждое пространственное колебание.

Мы направились к хранилищу, и шли мимо сотен открытых клеток, из которых выползали парящие снаружи бестии. В пути мы пробыли недолго, и вскоре увидели солдат, окопавшихся на подвесном железном мосту. Они скрывались за мешками с песком, и в слепую отстреливались, не давая нашим пройти.

Прицельно стрелял только пулемётчик, без устали поливавший свинцом проход внизу. Почему-то мне показалось, что половину моего отряда уже перестреляли, и я захотел ускориться. Кинадор, приоткрыв пасть, пустил плотную струю прозрачного газа в их направлении. Перед мощью его ядовитого дыхания не могли устоять даже фильтры противогазов.

Спустя секунды три оружие стихло, и державшие оборону бойцы попадали на землю. Я услышал топот множества сапог внизу и лязг автоматов. Наши двинулись вглубь бункера, и теперь нас нельзя будет обступить сзади.

Рядом с нами, на стене, я заметил план помещения, который скрывался в тени. Быстро изучив его, я понял, куда идти.

Коридоры, которые ведли к хранилищу, лежат как раз около прохода, который теперь был нашей позицией. Когда мы пошли по мосту, я коротко взглянул на проём разорванных ворот. Снаружи всё ещё бушевал бой, вспыхивали взрывы, и хлопали выстрелы, звенели гусеницами танки и рокотали двигатели квадроциклов.

Минув железный мост, мы оказались в светлом коридоре, и освещён он был так ярко, что глазам становилось невыносимо больно. Приходилось щуриться какое-то время.

– «Дарек, что там?»

Дарек оттопырил уши.

– «Я ничего не слышу… Пойдём»

Мы двинулись дальше, и Дарек продолжал внимательно слушать. Мы дошли до широкой арки, которая, по планам бункера, должна была быть входом в хранилище. Она была засыпана большими бетонными обломками, из которого, словно шипы, торчали большие куски арматуры и шпалы. Я прикинул, сколько времени может занять обход, и оскалил зубы, недовольно рыкнув.

– «Выбора нет. Придётся идти в обход. Можно пройти через нижние уровни, через генераторную. Там есть другой вход», – передал я остальным, и повёл их.