Взгляд зверя

Я смотрел на вход в тоннель и передо мной мелькнул чей-то силуэт, человеческий. Кроме Шона это вряд ли кто-то мог быть. Мои мысли подтвердились испуганным криком. Шон летел вниз, и я поспешил спрыгнуть со стены, на ходу придумывая, как буду ловить его. Единственное, что мне оставалось сделать, это прыгнуть ему на встречу, и с такой скоростью, чтобы не нанести ему вреда. Оттолкнувшись лапами от стены я прыгнул, и вскоре ощутил на своей спине чьё-то присутствие. Шон вцепился в меня, и мы оба мягко приземлились. Снова я восхитился возможностям нового тела, и представил, как тяжело будет тем, кому предстоит сражаться с врагом, вроде меня. Все эти движения, которые я только что выполнил, в обычном теле заняли бы, наверное, в несколько раз больше времени.

– Грин, я не один!

И точно, вскоре из тоннеля показалось то, с чем Шон столкнулся. Передо мной сверкнула пара сапфировых глаз. Эрегдан нашёл меня, и мне повезло, что он сразу не убрал Шона. А почему не убрал? Видимо, он чувствовал меня, и хотел разделаться со мной, сражаясь на равных. Это был не мой брат, точно, мой брат не пытался бы меня убить.

Но всё равно, эту бездушную тварь я ощущал как Эрегдана, что делало меня уязвимым перед ней. Воспользовавшись моим замешательством, враг кинулся в мою сторону, и нанёс удар, немного меня зацепив. Мне удалось увернуться от когтей, и сократить глубину пореза. «Царапина!» – Насмешливо подумал я, а сам в глубине души боялся, и радовался, что мне повезло.

Я ждал от него хитростей, необычных манёвров, или каких-то магических движений, но он не желал действовать так, как это виделось мне. Лапа, которой он наносил первый удар, оставалась в воздухе, он тут же воспользовался второй, для того, чтобы оттолкнуться и толкнуть меня толстенным лбом.

Когтем достать не смог – лбом решил! Взгляд помутился и тело пронзила боль. Враг крепко врезался мне в грудь, и я полетел, не имея крыльев. Мощной спиной я разбивал инкубаторы один за другим. Из них валились уснувшие ящеры, и пол заливала вода, делая его скользким.

Тело заныло. Болела грудь, в которую мне только что всадил своей толстой костью белый. Сломать, ничего не сломал, но гематому оставил большую. Несмотря на все мои невероятные силы, с этим противником нужно было быть крайне осторожным. Я встал, и, пошевелив грудными мышцами, прогнал по телу волну лёгкой боли.

За несколько таких ударов белый спокойно мог оставить мне вместо груди глубокую яму. Прямолинейный, как бык, белый помчался мне на встречу, и я сделал то, что мог делать лучше всего. Решил использовать пламя. Набрав полную грудь воздуха, я выдохнул только рык.

«Что за хрень?!»

Белый протаранил меня, и я шлёпнулся о стену. «Почему не сработало? Куда пропало пламя? Неужели ящеры не могут им дышать?» – думал я, и застыл, будто парализованный, смотря в одну точку. Стали всплывать недостатки, и я уже начинал сомневаться, повезло ли мне с выбранной особью. Какой же дракон без огня теперь?

Раньше мы как-то жили без него, потому что не нужно было воевать, но теперь пламя стало необходимостью.

Белый вцепился мне в глотку, и я почувствовал, как моя чешуя разрывается, и затем, ощутил как в кожу вонзаются клыки. Он прижал меня лапами к полу, я не мог пошевелиться, и лишь беспомощно дёргался. Захлюпало мясо, из дыры в моей шее полилась кровь, и белый, казалось, довольный, держал в зубах кусок моей глотки.

Снова потерялась связь, и я вернулся в Шона. Белый развернулся, и готовился нападать, напрягая мышцы. Бежать отсюда было некуда. До тоннеля слишком высоко, а до двери бежать – далеко. Оставалось три варианта: стрелять, попытаться спастись бегством, или попробовать завладеть новым носителем. Первый казался бесполезным, второй глупым, а третий трудно осуществимым. Но, по крайней мере, осуществимым. Я почувствовал как колени дрогнули, но не от моего страха, а от страха Шона.

– «Не тяни резину! Грин! Быстрее!» – подгонял он, и собирался вскинуть автомат, как только я из него выйду.

– «В сторону прыгай!»

Снова пауки, но теперь уже их сопровождала дичайшая головная боль, и я представил белого, желая в него вселиться. Не вышло. Я оказался в другом носителе, который болтыхался в одном из уцелевших инкубаторов. Головная боль не уходила, и я понял, что и мозг, и сознание скоро достигнут предела. Так много носителей за один день я ещё не менял.

Теперь главное – убрать белого, и добраться до устройства, пока его не забрали. Иначе, вся эта прекрасная армия ящериц в бункерах по всему миру получит по всаднику, и тогда драконам точно несдобровать, как и людям. В этот раз я управлялся с телом лучше, чем в прошлый.

Оно показалось мне более привычным, как машина, или велосипед, на котором уже много раз ездил. Резким ударом лапы я разбил сосуд, в котором плавал, и оказался на свободе. Белый уже мчался к Шону. Я побежал ему наперерез, и в одном из перекрестков проделал с ним то же, что и он со мной.