«Взгляните на лилии полевые…» Курс лекций по литургическому богословию

…В полутемной церковке при редком и тихом сиянии разноцветных лампад смутно выделяется темное дерево иконостаса. Длинные ряды икон святых отделяют алтарь от храма, небо от земли. Это лики святых, в коих дивен Бог, это праздники церковные, святые события истории домостроительства нашего спасения. В рамке темного дерева вырисовываются отдельные образа, писанные умелою рукою московского и новгородского изографа, искусные миниатюры с мельчайшим кружевным узором строгановских мастеров, затаенные и прикровенные догматические богословствования на досках православного религиозного сознания. В угловатых линиях, изгибах спин и ног, наклонах голов, в разноцветных хитонах одежд, замысловатых контурах и компоновках символических икон — и все сие по строгим правилам и прописям «Иконописного Подлинника», по заветам великих Евангелиста Луки, Дионисия, Рублева и, — плоды постнических и молитвенных трудов бессмертных Ушаковых и Прокопиев Чириных, все они смотрят с высоты иконостаса на припадающих к ним, молитвенно и слезяще воздыхающих православных христиан.

И среди всех этих темных ликов и склоненных фигур выделяется образ «большего в рожденных женами», того, кого святая Церковь особенно часто поминает и в своем богослужебном сознании называет Пустыннолюбной горлицей. И в живом ведении Церкви, в тайнах ее сознания, в том, что лишь приоткрыто в нашем литургическом богословии, в богослужебных книгах и ликах икон, вырисовывается этот образ, прекрасная картина жития величайшего Пророка. С иконостаса взирает худой, истощенный лик «пустынного гражданина», держащего в руках купель с Предвечным Словом, Коего он был глас. В ряду праздников, снова в сложных компоновках видны его Рождество, Крещение Спасово, Усекновение его честныя главы, все глубокие и святые события, полные догматического и нравственного значения для нас. Вверху иконостаса мерцает лампадка, чернеет темная синева купола, виден лишь строгий и великолепный лик Ветхого деньми, там в иконостасе снова предстоит склоненная фигура Крестителя, в одежде из верблюжьей шерсти со свитком: «Покайтеся!», стоит ошуюю Господа Спасителя, а одесную Его — Матерь Его. Это «Деисус». Напрашивается сравнение двух иконописных типов.

На Голгофском холме Страждущий и умирающий Господь, за грехи людей униженный, оканчивающий Свой великий подвиг сострадания и искупления человечества, и по сторонам Креста Его — Матерь Его и любимый ученик, тот, кто провозгласил миру о воплощении Слова от Нее,

«Слово плоть бысть»

, и ныне Ее, страждущую, приемлющий — святой Иоанн Богослов, тайнозритель, девственник… И другой ныне — это Деисус. Точно чудесный трехстворчатый складень: Господь Славы, Спаситель мира и по сторонам Его опять же Матерь Его, нетрудно Его носившая, без истления Его родившая и в Успении прославленная и Предтеча Его, тоже уже во Царствии Славы, тоже девственник, тоже Иоанн… Тот Иоанн, из богословов, рекший первый о Боге Слове, сей еще во чреве Матери взыгравыйся от Духа Святаго и сим, еще будучи во чреве, исповедавший Бога Слова… Два Иоанна — две иконы… Два предстояния: в страдании и во славе — Голгофа и Деисус. Потому и зовется икона эта «Деисус», что являются здесь Богоматерь и Предтеча как молитвенные посредники перед Господом за нас в Царствии Славы. И там, на Голгофе, Пресвятая Матерь, изживающая всю глубину Своего горя у Креста страданий Сына, и здесь Царица Небесная, предстоящая за грехи всех людей у Престола Царя Славы. И знаменательно еще и то, что в день чудесного явления Божией Матери во Влахернской Церкви Цареграда, когда Пречистая честным Своим омофором покрыла предстоящих в храме — явилась Она св. Андрею в сопровождении сих двух Иоаннов: Предтечи и Богослова, Крестителя и Тайнозрителя.

И «мы Крестителя, яко в рожденных женами больша, достойно чтуще, величаем»…

* * *

Краткие рассказы евангелистов-синоптиков о рождении, житии и смерти Крестителя Господня дополнены и объяснены в наших богослужебных книгах. Многие места темные и непонятные приобретают в них особое толкование и освещение. И при знакомстве с литургическим материалом сего вопроса и ближайшем изучении святых икон Предтечевых вырисовывается четко и ясно его образ, чувствуется вся его необходимость и законченность в философской системе Православия, в домостроительстве нашего спасения.