Взять Чумазого!

Ещё бы, какие почки могли выдержать такую ударную дозу химикатов? Упырь-клон даже не удосужился переодеть чертовку в больничную одежду и выволок её из палаты как есть, в полосатой пижаме.

Взгляд остановился на лапе Славны, свисающей к полу. Мои брови поползли вверх. Пальцы чертовки были перепачканы в жире. Я поспешил отогнать от себя полезшие в голову мысли — рано, слишком рано выдвигать предположения. Но как же хотелось не ошибиться и зацепиться покрепче за спасительную мысль!

«Борись, Славна!» — мелькнуло в мозгу.

Слова эхом отразились в сознании, они успокаивали, придавая уверенности и сил. Я заставил себя отвести взгляд от чертовки и уставился в одну точку на потолке. Не хотелось вызывать подозрений у клонов — никто не должен догадаться, что я в сознании, пока мы не окажемся в комнате с белыми стенами. Ну а там…

Засосало под ложечкой. Нас двоих отвезли в лифт. Один из упырей нажал на кнопку третьего этажа. Я ожидал, что мне удастся подслушать их разговор, но они не проронили ни слова. Стояли рядом и с ничего не выражающими физиономиями смотрели прямо перед собой, будто восковые фигуры.

Но стоило лифту приехать на третий этаж, как медбратья ожили и выкатили каталки в узкий коридор третьего этажа. В кромешной темноте моя душа медленно поползла к копытам. Глаза у клонов неистово мигали красным светом. А я ведь знал!

Знал, что за обличьем упырей скрывались неведомые твари. Наверное, будь я один, то наверняка попытался бы вырваться из цепких когтей неведомых существ, но увы. Даже если мне удастся бежать, в их лапах останется Славна. Этого я не мог позволить…

Очень скоро мы оказались у знакомого мне перекрёстка. Я ожидал, что встречу здесь Висконского и упыри завернут к палатам, чтобы поместить нас в одну из них. Однако опасения не подтвердились — клоны, не оборачиваясь, двинулись прямиком к лаборатории.

Тревога нарастала. До комнаты с белыми стенами, в которой проводились жуткие эксперименты над нечистыми, осталось всего с десяток метров. Я пытался не поддаваться панике, но чувствовал, как колотится сердце, как сводит челюсти и как горят лёгкие.

Сильные лапы упырей придерживали нас со Славной на каталках. Но по факту эти же лапы засунут меня и чертовку в капсулы, потом наполнят их жидкостью мутно-зелёного цвета, и дальше…

«Что тогда? — просочилась одинокая мысль. — Ничего, я вляпывался ещё не в такие переделки, но до сих пор остался жив, а значит, не пропаду и сейчас».

Хотелось бы верить, что будет так. Вот только раньше никто не пытался пичкать меня галлюциногенными препаратами и накачивать дьявол знает какими химикатами. Но вешать пятак, опускать заранее лапы, тем более сдаваться — всё это было не в моих правилах!

За размышлениями я не заметил, как каталки остановились у лаборатории. Нас заволокли внутрь, поставили у стены. Там уже поджидал доктор Висконский.

— Подготовить оборудование, — распорядился оборотень.

Лопоухий баггейн подошёл ко мне, присел на корточки и взял меня когтями за подбородок. Я полагал, что Висконский, как и упыри, видит перед собой Славну. Однако каково же было моё удивление, когда злокозненный оборотень вдруг проблеял своим скрежещущим голосом:

— Вот ты и попал на выписку, Деян.

Я с трудом совладал с эмоциями. Получается, что Висконский видел меня! Как же хорошо, что я не напялил на себя больничную одежду Славны, а чертовку привезли в лабораторию в пижаме. Представляю, что было бы, узнай баггейн о подмене. Сейчас же Висконский видел лишь чертовку и чёрта в перепачканных больничных пижамах. Баггейн смерил взглядом Славну, довольно потёр лапы, шмыгнул пятаком.

— Приготовить оборудование, кому сказал!

Упыри взялись за оборудование. Я удивился, когда увидел в лаборатории ещё одну капсулу, которую явно поставили на скорую лапу. Капсула была открыта, и её стенки были загрязнены подобием гари. Неудивительно, что Висконский отдал приказ привести на третий этаж сразу двоих пациентов в самый последний момент.

Сейчас, когда мне представилась возможность рассмотреть белую комнату подробнее, так сказать, трезвым взглядом, по коже побежали мурашки. Выглядело это местечко жутковато. Стены были не просто белыми, а иссиня-белыми, так что буквально слепили глаза. Любой нечистый испытывал бы здесь жуткий дискомфорт и наверняка поддался бы сумасшедшей панике…

Я, видевший белые стены вот уже который раз, чувствовал лишь лёгкое беспокойство. Что ни говори, но нечисть привыкает даже к таким гадостям, как белый цвет. Однако каково же будет Славне, когда она воочию увидит лабораторию? Не хотелось сгущать краски раньше времени, но как иначе-то…

Висконский дождался, пока упыри приступят к монтажу капсул, а сам почему-то вышел из комнаты. Не знаю, может, ему было не по себе среди белых стен. Мы с чертовкой остались в лаборатории с упырями. Медбратья были заняты делом — один из Викентиев чистил стеклянные стенки капсулы, второй приволок шланг. Их движения стали странными, дёргаными, совсем неестественными, как будто…

Я вздрогнул, не успев закончить свою мысль — когти девушки вонзились в мою лапу чуть выше запястья.