Взять своё

— Ваше сиятельство, — в глубоком поклоне склонился толстый мужчина, в котором Фален к своему изумлению узнал кавалера Милоне де Олоне, одного из первых аристократов из древнего ольстерского рода, перешедших на сторону Шамора. — Набирайтесь сил. Они вам пригодятся, — Фален переводил ошарашенный взгляд то на стоявший перед ним накрытый стол, то на непонятно что вещающего предателя-перебежчика. — Победоносный Сульдэ, гроза и меч Великого султана Махмура, выступил к столице Ольстера, где вскоре будет коронован новый король древнего королевства, — тут на лице де Олоне появилась льстивая улыбка. — Фален I, который примирит два братских народа…

Отступление 7

Южные предгорья Турианского горного массива. Земля клана хранителей Великой книги памяти гномов. Замодонг — город хранителей.

Окрестности верхнего города, в обветшавших зданиях которого еще угадывалось величие древней столицы огромной Подгорной империи, постепенно заполнялись все новыми и новыми гномами. По одному, небольшими группками, целыми отрядами с десятками повозок, они прибывали на протяжении нескольких недель, не взирая на сбивающие с ног метели, ревущие ветра и глубокий снег на дорогах.

— Откуда? Какой клан? — один и тот же вопрос встречал каждого из них, едва он склонялся перед монументальными бронзовыми воротами священного Замодонга. — Сколько вас?

Едва окоченевшие от холода гномы успевали только назвать свое имя и клан, как торжественно одетые войны, вершители воли хранителей, уже все это кричали в медные слуховые трубки, пронизывающие город словно мышиные ходы. И уже через несколько минут в Большом зале Нижнего города на стене появлялся очередной щит с гербом клана, представители которого откликнулись на призыв хранителей.

— Проходи, проходи, — вершители встречали уже других, спешивших преклонить колени перед священными для каждого гнома камнями Замодонга, хранящего Великую книгу памяти. — Не задерживайся!

Уже за чертой ворот каждый из гостей обязательно поворачивался лицом к огромному зданию, опоясанному белоснежной колоннадой, и еле слышно шептал слова древней молитвы. Именно в этом подавляющим своими размерами здании располагалась усыпальница древних владык подгорного народа, которые когда-то правили великой империей.

… Внутри усыпальницы, за древними воротами из черной бронзы, что на три роста возвышались над стоявшими возле них караульными вершителями, было тихо. И эту тишину нарушали лишь треск медленного сгоравших свечей в массивных кованных подсвечниках и тихие шаги статного широкоплечего гнома в спадающем до самых его пят бардовом плаще. Глубоко задумавшись, он неторопливо прохаживался вдоль тяжелых каменных могильных плит с разнообразным оружием — большими кувалдоподобными молотами, остроклювыми секирами, изящно изогнутыми хищными клинками, некогда принадлежащим Подгорным владыкам.

Как и подобает боевому оружию, они хранили на себе следы былых битв, победоносных и трагичных, жестоких и кровавых. Сколы и вмятины на иссиня черных клинках и боевых молотах будто вопили о том, что их жажду утоляли не только кровью людей, но и собратьев гномов.

— Тирон Упрямец, — владыка Кровольд осторожно коснулся огромного молота с длинной толстой ручкой, буквально усыпанной уже поблекшими, но еще читаемыми рунами. — Перед ним склонил голову правитель последнего эльфийского королевства, золота тиара которого и стала частью этого боевого молота. — гном с благоговением погладил массивный торец молота, где ясно проглядывалась золотистая полоса. — Упрямец…

Сделав несколько шагов Кровольд уже оказался возле другой плиты, на которой напротив друг друга лежали зазубренные клинки. Не смотря на очевидное сходство в плавных словно текучих контурах, узорах рукояток, они отличались друг от друга. Левый клинок был явно тяжелее правого за счет более мощной рубящей части и длинной витой рукояти.

— Владыка Айкрит, единственный обоерукий воитель среди древних правителей, — пробормотал Кровольд, примериваясь к клинкам. — Великая книга гласит, что левая его рука рубила с такой силой, что разрубала конного война в тяжелых доспехах на две половинки…, — левый клинок, действительно, был гораздо тяжелее правого; Кровольд это сразу почувствовал. — Тяжелый… Владыка, собравший южные и северные кланы в единый кулак, — видимо отголосками той гражданской войны и были те многочисленные зазубрины на черном железе; ибо изделие человеческих кузнецом не могло оставить на оружие гномов такие раны. — …

Он шел дальше и еле слышно повторял имена лежавших под тяжелыми каменными плитами давно сгинувших королей, шептал названия покорившихся гномам народов и королевств… и его сердце наполнялась гордостью за своих предков.

— … Покоритель морского народа. Именно его дружина захватила и сожгла ужасное оружие людей моря — город-корабль, способный плавать по морским волнам, — на несколько мгновений задумчивый Кровольд остановился возле постамента с секирой, набалдашник которой был выполнен в виде хищно смотрящего клюва невиданной птицы. — Достойный правитель…