Взять живым!

— Нет, брат, не успеешь, мне эти сведения сегодня до конца дня нужны. Сейчас бои стали очень подвижные, скоротечные.

Полковник звонил в соседние армии, в штаб фронта, на передовую в дивизии, гонял радистов-перехватчиков, направленцев из своего отдела, а когда ему звонил нетерпеливый начальник штаба, спокойно докладывал:

— Ищем, товарищ генерал. Нет, пока нет. — Вдруг, как и раньше, без перехода, позвал: — Идем обедать, я тебя поэтому и не отпускал, хотел накормить на дорогу.

Но Ромашкину показалось, что держал его около себя начальник разведки еще и для того, чтобы Василий не считал их штабную жизнь очень уж спокойной: вот посмотри — за «языками» мы не ходим, но тоже в постоянном нервном напряжении.

В небольшой комнатке, здесь же в отделе, на столе, накрытом клеенкой, стояли алюминиевые миски, лежал хлеб, головки лука, несколько огурцов. Когда подошел Полосин, офицеры встали. Он кивнул, сел на свое место во главе стола и тут же взялся за телефон, который, зная нрав и особенности работы начальника, подвели и в столовую.

— Если меня будут спрашивать, я здесь, — сказал Полосин телефонисту.

Пока обедали, ему несколько раз звонили.

Офицеры держали себя за столом свободно, о работе не говорили, много шутили, Полосин позволял подтрунивать над собой и не оставался в долгу. Кирко с серьезным видом сообщил:

— Слыхали новость? В Германии теперь по-другому будут приветствовать друг друга.

— Как же?

— Раньше поднимали одну руку вверх, теперь будут поднимать обе.

— Старо. Информаторы, как всегда, опаздывают со сведениями, — сказал Полосин. — Это приветствие они хорошо усвоили еще после Сталинграда. А вот слыхали вы, какую телеграмму Гитлер богу послал?

Полосин не успел рассказать — запищал сигнал в аппарате, полковник долго слушал и задумчиво ответил:

— Да, это неприятно. Приходи, может, что-нибудь вместе придумаем… — Закончив разговор, сообщил своим работникам: — Начальник особого отдела Модестов фашистского лазутчика с радиостанцией в районе штаба поймал. У него задача — найти наш штаб и навести на него бомбардировщики. Ух, сейчас взовьется начальник штаба! Мы танковую дивизию выявить не можем, а тут еще место дислокации штаба придется срочно менять!

Позвонили из разведэскадрильи, сообщили: пилоты насчитали в расположении своих войск количество танков с очень небольшим расхождением — сто пятьдесят, сто сорок и сто тридцать пять. Начальник бронетанковых войск подтвердил — цифры почти точные.

— Значит, и в полосе противника не ошибаются, — резюмировал Полосин, — видимо, нет здесь танковой дивизии! Однако проверим еще раз по другим каналам! — Он взглянул на майора, который сидел напротив, а тот молча кивнул и вышел.

Пришел начальник особого отдела — красивый, рослый полковник, в хорошо сшитой гимнастерке, сел к обеденному столу, устало пригладил волнистые волосы, попросил:

— Налейте чего-нибудь похлебать, с утра не ел. — Черпая суп ложкой, он стал рассказывать: — Поймать-то мы его поймали, но он успел уже координаты наши передать.

— Как он вел переговоры? Открытым текстом или кодом? — спросил Полосин.

— Кодом, по телеграфу.

— А что, если мы дадим еще одну шифровку от его имени, будто штаб снялся и уходит на новое место?

— Пройдет ли? Могут разгадать дезинформацию по почерку. Ты знаешь, у каждого телеграфиста свой почерк.

— А ты его заставь передать.

— Легко сказать… Телеграмму он отстукает, но поверят ли там?

В разведотдел пришел начальник штаба, пожилой, стройный генерал. Глаза его умные, немного припухшие от бессоницы, шутливо сверкнули:

— Вот они оба! Надавали мне ребусов и сидят пируют! Присутствующие встали.

— Сидите ешьте. Приятного аппетита. Может, и мне стакан чаю нальете?

— Супу, товарищ генерал, — предложил Кирко.

— Благодарю вас. Аппетит ваш начальник испортил. Правда, дайте хорошего чаю.

— Скоро могут прилететь, — сказал Модестов, поглядев на часы.

— Вы мне дивизию танковую найдете, бомбежку мы как-нибудь перенесем.

Полосин тоже посмотрел на часы.

— С дивизией прояснится не раньше, чем через полчаса…

Ромашкин, видя, как офицеры отдела потихоньку выходят из комнаты, оставляя начальников одних, тоже шмыгнул в дверь. «Ну и жизнь, с ума сойдешь от такой заварухи, и так, наверное, каждый день. А если Полосин не найдет танковую дивизию к нужному сроку, ему ведь голову оторвут! Нет, не дай бог работать в большом штабе».

Ромашкин выяснил, где искать свой полк, попрощался с приветливыми разведотдельцами и пошел к дороге. В кустах за деревьями, недалеко от перекрестка, он увидел зенитчиков — они сидели в полной боевой готовности, поджидали гитлеровские самолеты. Высоко в небе прогудел одинокий самолет — может быть, это один из тех летчиков, которых послал на задание Полосин? Что он обнаружил? Дай-то бог, чтобы он привез нужные сведения. А может быть, это летят бомбить фашисты по радиограмме лазутчика… На войне все может быть.

* * *