Взлет Андромеды (Мв-19)

В вагон-ресторан что ли пойти, куда Тюлень закатился, с дамами? В поездах, в отличие от гостиниц, вполне себе продают билеты в одно купе, лицам разного пола. Так что едем вчетвером — я, Серега Тюленев, Лючия и Тамара Корнеева. Интересно, чья идея была именно ее включить — Лазаревой, которая все не оставляет надежд мне партию подобрать, или Юрки, который Киев сорок четвертого вспомнил, как на него после некая "товарищ Брекс" жалобу написала, и ответ был "какая аморалка, если все время рядом с товарищем Смоленцевым находилась его законная жена". Тамара конечно, тоже очень хорошо себя показывает, старается, из кожи вон лезет, чтобы из всех "пантерочек" лучшие результаты во всем. А еще, медик она, как моя Мария была, эх! В Львове на кладбище зайду, где лежит Маша, вместе с нашим нерожденным сыном. Только память моя о ней осталась, и кадры в фильме, где она сыграла эпизод. Завтра утром уже прибудем в конечный пункт, поезд меньше двух суток идет, из Москвы под вечер, ночь, день, еще ночь. И уже не паровоз, а тепловоз тянет. Но в окно смотреть неинтересно, да и пейзажи унылые, начало апреля, сыро и серо. И на станциях ноги размять не хочется, все ж не до Харбина ехать через весь Союз. Чем днем заняться — вот не поверите, кубик крутил, эту головоломку (за тридцать лет до товарища Рубика) в киосках продают, и даже, за границу. Честно скажу, собрать быстрее чем за две минуты у меня не получается. Знаю, что есть такие уникумы, кто видят расклад граней целиком и быстро-быстро, в пяток приемов, все на месте. Ну а я умею лишь раздельно, по слоям. Сначала верхний, это просто. Затем средний — ну тут приемы, как крутить, чтобы часть встала на место, каждая из четырех на ребре, с серединами граней проще, вот так. С нижним слоем, дольше всего — сначала ставим угловые, вот эти два рядом. Затем подгоняем остальные два. Теперь меняем их ориентацию — для этого надо вот так, так и так. И по ребрам нижней грани.

-Здорово! — воскликнула Тамара, с таким видом, словно я как джинн из сказки, явил ей бриллиант из пустой руки — а меня научите, Валентин Георгиевич?

Вот традиция — когда "из оперативных соображений" тебе в нашей Конторе документы меняют, то имя могут оставить прежнее, как привычно. А фамилию и отчество — сейчас к примеру, я Кунин а не Кунцевич, и Георгиевич — хотя прежде Сергеевичем ходил. Да смотри не жалко — только лучше рядом сядь. Поскольку я эти приемы записать не умею — а просто нашел, что крутить надо так и так, руки и запомнили. Давай теперь ты — ладно, если хочешь, я тебе свои ладони поверх положу, направлять буду. Да, если бы кто-то мне сказал бы, что с красивой девушкой два часа буду кубик собирать, друг к другу боками прижимаясь, чтоб удобнее — вот не поверил бы! И не сказать, что мне это не понравилось — но вот там у меня полное равнодушие, в отличие от какой-то Маруськи. Наверное, слабая у тебя эта чакра, как бы тот экстрасенс сказал?

А римлянка смотрела на наши забавы, отчего-то с явным недовольством. Затем, поднявшись, предложила Тамаре пойти поужинать. Тюлень с ними, за компанию и для охраны (хотя обе наши дамы в боевом отношении совсем не ноли, даже Тамара достаточно серьезную подготовку имеет), и у обеих, знаю достоверно, где-то пистолетики припрятаны (в следующий раз, когда кубик будем крутить, я от дамы справа сяду, чтоб убедиться, бедром прижавшись, кобура у нее там подвешена, а то под пышной юбкой не видно). Ну а я остался, подремать и расслабиться — опыт показывает, что упускать свободное время никак нельзя, когда события закрутятся, минуты не будет "перезарядиться". Часа полтора прошло, за окном темнеет. Слышу в коридоре голоса наших красавиц, срочно надо делать морду кирпичом, чтоб без намека на сентиментальность, я же головорез и отморозок! Входят, римлянка впереди, Тамара за ней, замыкает Тюлень — дамы веселые и нарядные, какое еще в поезде развлечение, кроме вагона-ресторана? Вагоны кстати, вполне на уровне — по крайней мере этот мягкий купейный ничем не хуже тех, в которых я в двадцать первом веке катался.

-Мальчики, выйдете пожалуйста на пять минут. Нам с Тамарой надо подготовиться ко сну.

Желания дам — закон. К соседям что ли заглянуть, познакомиться поближе — на вид, обычные ребята-туристы, в возрасте от двадцати до тридцати, рюкзаки налицо и гитара. Стою в коридоре к окна, за стеклом в темноте что-то мелькает. А соседи снова поют:

Ах, ну почему, наши дела так унылы,

Как вольно дышать мы бы с тобою могли.

Но где-то опять некие грозные силы

Бьют по небесам из артиллерий земли