Взлет и падение третьего рейха (Том 2)

Некоторые женщины, отмечал Штроп, имели привычку "стрелять из пистолета, держа его обеими руками", а также прятать ручные гранаты в шароварах.

На пятый день сражения рассвирепевший от нетерпения Гиммлер приказал Штропу прочесать гетто "с максимальной жестокостью и неумолимой настойчивостью".

"Поэтому, - отмечает Штроп в своем итоговом отчете, - я решил уничтожить район еврейского гетто, сжигая каждый дом". И далее описывает последующие события:

"Евреи оставались в горящих домах до последней минуты, пока, опасаясь сгореть заживо, не выпрыгивали из окон верхних этажей. Даже переломав себе кости, они переползали через улицы в дома, еще не охваченные огнем... Несмотря на опасность сгореть заживо, евреи и бандиты часто предпочитали войти в огонь, чем быть схваченными".

Человеку, подобному Штропу, было просто невдомек, почему мужчины и женщины готовы скорее погибнуть в огне, чем спокойно умереть в газовых камерах. Ведь всех захваченных, которых он не прикончил на месте, Штроп направлял в Треблинку. 25 апреля он сообщил по телетайпу в штаб СС, что всего захвачено 27 464 еврея.

"Я рассчитываю завтра получить эшелон на Т-2 (Треблинка). В противном случае ликвидация будет осуществлена на месте".

Ликвидация на месте практиковалась довольно часто.

На следующий день Штроп информировал начальство: "1330 евреев были выведены из подвалов и немедленно уничтожены; 362 еврея убиты в ходе боев". Лишь 30 захваченных в плен были "эвакуированы".

К концу восстания защитники гетто заняли оборону в канализационных сооружениях. Штроп пытался выгнать их оттуда, затопив основные сточные трубы, но евреям удалось перекрыть доступ воде.

Однажды немцы сбросили туда через 183 люка дымовые шашки, однако Штропу пришлось уныло докладывать, что они не "произвели желаемого эффекта".

В исходе сражения сомневаться не приходилось. В течение месяца загнанные в ловушку евреи сражались с отчаянной храбростью, хотя Штроп в одном из своих донесений жаловался на "коварные методы ведения боя и уловки, широко практиковавшиеся евреями и бандитами". К 26 апреля он доложил, что многие из осажденных "сходят с ума вследствие жары, дыма и взрывов".

"В течение дня еще несколько зданий были сожжены дотла. Это единственно эффективный метод, чтобы выгнать наружу это отребье".

Наступил последний день - 16 мая. К вечеру Штроп отправил последнее боевое донесение:

"Уничтожено 180 евреев, бандитов и ублюдков. Бывший еврейский квартал в Варшаве более не существует. Эта крупная операция завершилась в 20 часов 15 минут подрывом еврейской синагоги... Общее число евреев, подвергшихся акции, составило 56 065, включая как пойманных евреев, так и евреев, уничтожение которых может быть доказано".

Неделю спустя его попросили пояснить эту цифру. Вот что он ответил:

"Из общего числа 56 065 задержанных около 7 тысяч было уничтожено в бывшем гетто в ходе этой крупной операции. 6929 евреев было уничтожено в результате транспортировки в Треблинку. Таким образом, всего было истреблено 13 929 евреев. Помимо этого около шести тысяч евреев погибло при взрывах или в огне".

Арифметика генерала Штропа недостаточно надежна, поскольку в его подсчетах не отражена судьба еще 36 тысяч евреев. Но едва ли стоит сомневаться в том, что он не грешил против правды, когда писал в красиво переплетенном итоговом докладе, что захватил "в общей сложности 56 065 евреев, уничтожение которых можно доказать". Бесспорно, 36 тысяч человек прошли через газовые камеры.