Взлет и падение третьего рейха (Том 2)

Однако перспектива нового ошеломляющего поражения придала храбрости генералам, во всяком случае Роммелю, которому Рундштедт предоставил возможность говорить от имени всех с Гитлером, когда тот сделал короткую паузу в своей обличительной речи. "С беспощадной откровенностью Роммель заявил... - отмечал Шпейдель, присутствовавший на совещании, - что борьба против превосходящих сил (союзников) в воздухе, на море и суше является безнадежной" {23 апреля Роммель писал генералу Йодлю "Если нам, несмотря на превосходство противника в воздухе, удастся уже в первые часы ввести в бой большую часть наших подвижных средств на решающих направлениях береговой обороны, я убежден, что наступление противника на побережье потерпит полный провал в первый же день" (Записки Роммеля, с. 468). Но строгий приказ Гитлера сделал невозможным использование танковых дивизий в первые часы и даже дни. Когда же они наконец прибыли, их ввели в бой по частям, что привело к поражению. - Прим. авт.}. Впрочем, не такой уж безнадежной, если бы Гитлер отказался от своего абсурдного требования удерживать каждый метр территории, а затем сбросить силы союзников в море. Роммель с согласия Рундштедта предложил, чтобы немецкие войска отошли за пределы дальности смертоносного огня корабельной артиллерии противника, отвели свои танковые части в тыл и перегруппировали их для последующего удара. Такой удар мог бы привести "к поражению союзников в бою, который будет происходить вне пределов досягаемости морской артиллерии противника".

Но верховный главнокомандующий и слышать не хотел об отходе. Немецкий солдат обязан сражаться, а не отступать. Предмет обсуждения был ему неприятен, и он поспешил переменить тему. В хвастливой речи, которую Шпейдель назвал странной смесью цинизма и ложной интуиции, Гитлер заверил генералов, что Фау-1, или самолеты-снаряды, которые накануне были впервые выпущены по Лондону, "станут решающим оружием против Великобритании... и заставят англичан заключить мир". Когда фельдмаршалы обратили внимание Гитлера на полный провал люфтваффе на Западе, фюрер возразил, что "массы реактивных истребителей" - у союзников не было реактивных самолетов, а немцы уже запустили их в производство - вскоре лишат английских и американских летчиков возможности действовать в воздушном пространстве Германии. "После этого, - заявил он, - Англия падет". В этот момент приближение авиации союзников заставило их перенести совещание в бомбоубежище.

Находясь в безопасности в подземном бетонированном бункере, они продолжали беседу {Обсуждение продолжалось с 9 утра до 4 часов пополудни с перерывом на обед, состоявший из одного блюда. Как вспоминает Шпейдель, во время обеда Гитлер буквально проглотил полную тарелку риса и овощей, после того как его пищу проверили. Вокруг его столового прибора стояли различные рюмки с лекарствами и лежали пилюли, и которые он поочередно принимал. Позади его стула стояли два телохранителя из СС. (Прим авт.)}. Но теперь Роммель предложил переключиться на политические вопросы.

"Он предсказывал, - говорит Шпейдель, - что немецкий фронт в Нормандии развалится и что невозможно будет предотвратить прорыв союзников в Германию. Одновременно он высказал сомнение в способности удержать русский фронт, подчеркнув при этом полную политическую изоляцию Германии... В заключение... Роммель настоятельно призвал всех положить конец войне".

Гитлер, который несколько раз перебивал Роммеля, наконец резко оборвал его: "Будущий ход войны - это не ваша забота. Лучше займитесь фронтом вторжения".

Оба фельдмаршала ничего не достигли ни военными, ни политическими доводами. Как позднее вспоминал в Нюрнберге генерал Йодль, Гитлер полностью проигнорировал их предостережения. В конце совещания генералы начали убеждать верховного главнокомандующего посетить хотя бы штаб группы армий "Б" Роммеля, чтобы обсудить с войсковыми командирами положение в Нормандии. Гитлер неохотно ^огласился совершить поездку через два дня - 19 июня.

Но поездка не состоялась. Вскоре после того как вечером 17 июня фельдмаршалы разъехались из Марживаля, сбившийся с курса на Лондон Фау-1 перевернулся и упал на бункер фюрера.

Никто не был ни убит, ни ранен, но Гитлер так расстроился, что решил немедленно отправиться в более безопасное место, и не останавливался, пока не добрался до спасительных гор Берхтесгадена.