Взлет и падение третьего рейха. Том II

К чести последнего, который несет серьезную ответственность за поражение французов, за полную капитуляцию и за разрыв с Англией, следует заметить, что он энергично возражал против многих требований немцев. Одним из наиболее одиозных требований было обязательство французов передать рейху всех антинацистски настроенных беженцев, нашедших убежище во Франции и на ее территориях. Вейган назвал это требование позорным, сославшись на французские традиции предоставления права на политическое убежище, но когда на следующий день об этом было заявлено немцам, надменный Кейтель, не слушая никаких доводов, стал кричать, что «немецкие эмигранты» являются «величайшими поджигателями войны», что они «предали свой собственный народ» и должны быть переданы рейху «любой ценой». Французы не высказали возражений против статьи, в которой говорилось, что с теми французами, которых схватят с оружием в руках в войсках других стран, воюющих против Германии, будут обращаться как с франтирерами, то есть немедленно расстреляют. Этот пункт был направлен против де Голля, который уже пытался организовать в Англии движение «Свободная Франция». Как Вейган, так и Кейтель знали, что это являлось грубейшим нарушением элементарных правил войны. Не возражали французы и против параграфа, в котором предусматривалось, что все военнопленные будут содержаться в плену до заключения мира. Вейган был уверен, что англичане покорятся в пределах трех недель и после этого французские военнопленные будут отпущены домой. Тем самым он обрек полтора миллиона французов на пятилетнее содержание в лагерях для военнопленных.

Самым сложным в соглашении о перемирии являлся вопрос о судьбе французского военно–морского флота. Когда Франция зашаталась, Черчилль предложил освободить ее от обязательства не заключать сепаратный мир, если французский военный флот получит указание направиться в английские порты. Гитлер был полон решимости не допустить этого; он хорошо понимал, как говорил он Муссолини 18 июня, что это неимоверно усилило бы Англию. Поскольку на карту было поставлено так много, он решил пойти на некоторые уступки или по крайней мере пообещать пойти на уступки разгромленному противнику. Соглашением о перемирии предусматривалось, что французский флот будет демобилизован, а сами корабли поставлены на стоянку в своих портах. В ответ на это германское правительство торжественно заявило французскому правительству, что оно не намерено использовать французский флот, находившийся в портах под немецким наблюдением, в своих военных интересах. Более того, правительство торжественно заявило, что оно не имеет намерения предъявлять какие–либо права на французский военный флот во время заключения мира. Как и все обещания Гитлера, это тоже будет нарушено.

Наконец, Гитлер оставлял французскому правительству неоккупированную зону на юге и юго–востоке Франции, где оно якобы будет управлять по своему усмотрению. Это был коварный ход, позволивший не только разделить саму Францию географически и административно, но и затруднить, если не исключить полностью, возможность сформирования французского правительства в изгнании и перечеркнуть любые планы политических деятелей в Бордо сделать местом пребывания правительства Северную Африку, ― замысел, который был близок к осуществлению, но оказался в конечном счете сорван не немцами, а французскими пораженцами: Петеном, Вейганом, Лавалем и их сторонниками. Более того, Гитлер знал, что те, кто теперь контролировал французское правительство в Бордо, являлись врагами французской демократии и можно было надеяться на сотрудничество с ними в установлении нацистского «нового порядка» в Европе.

Однако и на второй день переговоров в Компьене французская делегация продолжала препирательства и проволочки. Одна из причин задержек ― Хюнтцигер настаивал, чтобы Вейган не просто уполномочил его подписать условия перемирия: никто во Франции не хотел брать на себя такую ответственность, а приказал это сделать. В конце концов в 6.30 вечера Кейтель предъявил ультиматум: французы должны в течение часа принять или отклонить немецкие условия перемирия. Французское правительство капитулировало. В 6 часов 50 минут вечера 22 июня 1940 года Хюнтцигер и Кейтель подписали соглашение о перемирии[47].

Я слушал, как проходил последний акт подписания перемирия, поскольку все было записано на пленку с помощью скрытых микрофонов. Перед тем как поставить свою подпись, французский генерал дрожащим голосом сказал, что хочет сделать заявление от себя лично. Мне удалось записать это по–французски. Он говорил:

«Я заявляю, что французское правительство приказало мне подписать эти условия перемирия… Вынужденная силой оружия прекратить борьбу, которую мы вели на стороне союзников, Франция сознает тяжесть навязанных ей условий. На будущих мирных переговорах Франция вправе ожидать, что в Германии возобладают настроения, которые позволят двум великим державам жить и трудиться в мире и добрососедстве».