Например, я посмотрел видео, нелегально записанное участником Летнего фестиваля Samsung. Это ежегодный праздник, включающий спортивные мероприятия и массовые игры, на котором новички собираются вместе и с помощью плакатов разных цветов в руках создают разные изображения – практика, связанная с коммунистическими и авторитарными правительствами. Я видел, как новобранцы создавали изображение атакующего кулака и слова «победа» – боевой символ, который я наблюдал на фотографиях таких же изображений, созданных северокорейскими патриотами.
На видеозаписи новички на поле также создали изображение Пегаса. Я воодушевился этим зрелищем. Конь выглядел как Чхоллима[7]
.
Статуя Чхоллима в Пхеньяне, Северная Корея
Когда я путешествовал по Северной Корее несколькими месяцами ранее, мой назначенный правительством сопровождающий, г-н Хан, объяснил мне значение Пегаса, или Чхоллимы, в корейской культуре. Это был символ скорости и упорного труда, используемый для вдохновения студентов и солдат, которые часто подрабатывали на строительстве жилья, школ и больниц в грандиозных кампаниях национального строительства.
«Вперед со скоростью Чхоллима!» – господин Хан рассказывал мне об этом, повторяя фразы северокорейской пропаганды, когда мы шли мимо железнодорожного вокзала в Чхонджине.
Чхонджин, город с засильем полицейских даже по меркам Северной Кореи, расположен недалеко от китайской и руссийской границ.
Подняв глаза, господин Хан попросил меня перевести фразу, написанную на холмах, возвышающихся над городом. «Единое сердце на всех», – гласила надпись.
Я видел похожий лозунг на видео с мероприятия Samsung для новичков, перед отрядом новобранцев был лозунг: «Мы стали единым целым».
«Видите наш боевой дух?» – господин Хан часто спрашивал меня об этом во время поездки по Северной Корее.
«Где же твой боевой дух?» – обычно спрашивали руководители Samsung своих сотрудников, требуя, чтобы те работали усерднее и быстрее.
Я никогда не забуду день 17 декабря 2011 года, когда умер Ким Чен Ир, диктатор Северной Кореи. Я был в Лондоне и собирался вернуться в Сеул. В новостных лентах Северной Кореи транслировались видеозаписи, на которых северокорейцы плакали и рыдали, когда тело Кима везли на черном правительственном лимузине к месту последнего упокоения, где его должны были бальзамировать и сохранить. Позже я посетил его мавзолей, где увидел тело, покоящееся в стеклянном футляре. Помещение было освещено зловещим красным светом, помогавшим лучше сохранить труп.
Сотрудники Samsung, конечно же, не рыдали, когда их руководители умирали – по крайней мере, насколько мне известно. Но Samsung присущ аналогичный культурный процесс, поскольку лидерство в семье передается следующему поколению.