Взлет сокола

“Морлин объявил меня преступником, – прочел он вслух, – и я, оставив Митру в Вестпорте, тайно отправился к Шимни, надеясь там обеспечить себе приток сил, достаточный для того, чтобы победить кровавого Регента. Я провел много времени, пытаясь связаться с другими плоскостями существования и вызвать оттуда союзников, которые помогли бы нам в этой войне. Боюсь, что слишком поздно и Морлин может обнаружить меня и раскрыть мои планы”.

– Значит, это правда. Я и есть тот, кого Рата призвал в этот мир. Но почему? Я отнюдь не боец. К тому же и не волшебник, а ведь этот мир изобилует волшебством того или иного вида. Почему призван именно я, а не кто-либо еще, более пригодный для войны с этим Морлином?

Птица посмотрела на Роя с выражением бессилия в ее соколиных глазах. Рою очень хотелось, чтобы сокол мог разговаривать с ним не только языком картин. Этим языком можно было рассказать какую-либо историю, но в некоторых случаях он был беспомощен. На нем нельзя было обсуждать догадки, предположения, высказывать идеи. Насколько понял Рой, с помощью картин Мората мог показать ему лишь отпечатки действительных событий.

– Я устал, Мората, – сказал он, зевая и потягиваясь. – Пожалуй, пора поспать. Позже мы, может быть, одолеем этот том и найдем ответ.

Он ушел, оставив сокола одного у затухающего огня.

***

Теплое дыхание утра пошевелило ветки деревьев и раскрутило небольшие водовороты пыли в открытом пространстве около монолита. Из закрытого тенью уголка леса выполз черный дракон, сопровождаемый двумя разведчиками, нерешительно шагающими рядом. Дракон прорычал что-то и качнул головой в направлении своей спины, давая солдатам команду взобраться на нее. Они неохотно залезли на грубую кожаную спину, уцепившись руками за торчащие зубцы на хребте. Дракон раскрыл крылья и грациозно поднялся в воздух.

Медленно и неуклонно набирая высоту, Креозот описал дугу вокруг монолита. Испуганные стражники изо всех сил вцепились в его неподатливую шкуру. Джелом бормотал суеверные слова охраняющей молитвы, получая в ответ более чем суровые взгляды от своего компаньона. Дракон скользил в небе, подлетая к вершине гранитной колонны, и открывал крылья для торможения по мере приближения к камню. Он приземлился почти бесшумно и уселся на самой вершине Шимни.

Два стражника посмотрели на землю, находящуюся в нескольких сотнях ярдов внизу, потом на маленькую площадку на верхушке. В центре этой площадки была дыра, как будто кем-то высверленная и определенно ведущая в сердцевину камня. Дыра была почти идеально круглая с диаметром не менее ярда. Дракон повернул голову к солдатам, а затем презрительно посмотрел в дыру. Все было ясно без слов. Ящерица хотела, чтобы они полезли в эту дыру и там поймали свою жертву. Стражники спустились со спины Креозота, и он взлетел вверх, оставив их одних, словно выброшенных на берег.

– Кто полезет первым? – спросил Грев.

Джелом заглянул в трубу и непроизвольно содрогнулся:

– Может быть, вместе?

Грев еще раз посмотрел внутрь дыры.

– Давай первым пойду я.

В глубине души он был доволен, что Джелом показал свой страх, и надеялся, что когда-нибудь сумеет обратить это себе на пользу.

Упираясь спиной в одну стену, а ногами в другую. Грев, а за ним и Джелом начали медленно спускаться вниз, в заполненную дымом дыру. Скоро Грев увидел внизу что-то наподобие красного глаза, свирепо смотрящего на них сквозь темный вьющийся дым.

Шахта оказалась довольно длинной. Один за другим два стражника сползали вниз по трубе до тех пор, пока красный глаз, в котором Грев признал обычный огонь, не оказался всего в десяти ярдах внизу. Но спускаться дальше они не могли, так как конец шахты находился в потолке большой круглой комнаты. В комнате было тихо, словно в соборе, и самый тихий звук, который они издавали, несколько раз довольно громко отражался эхом. Оба стражника замерли над потолком, стараясь определить, не обнаружили ли их. Огонь пылал враждебным красным цветом, а дым от него заворачивался в колечки, плыл мимо них вверх, к голубому небу. Наконец, Грев дал Джелому сигнал и, отцепившись, с глухим стуком спрыгнул вниз. Как только он достал стрелу и вставил ее в лук, Джелом последовал за ним.

Он ударился об пол коленкой, и острая боль пронзила все его тело. Растянувшись на полу во весь рост, он тут же скорчился от этой боли; коленку как будто прижигали раскаленным железом. Джелом старался подавить стон, но не смог, и звук, прозвучав в комнате, отразился в коридор и дальше в окружавшую их темноту. Грев грубо зажал раненому рот, надавив так сильно, что тот стал белым, словно привидение в мерцающем свете огня. У Джелома на глазах выступили слезы, но, наконец, ему стало немного полегче, и Грев разжал руку.

Резким движением Грев показал, что Джелому следует оставаться на месте. Он был доволен развитием событий. Похоже, что честь захвата самозванца достанется Греву. Он покопался в сумке, достал оттуда закрытый колпачком факел и зажег его при помощи тлеющей головешки. Потом он выпрямился и шагнул в темный коридор.