Взлет сокола

Отряд Митры вынужден был задержаться в Вестпорте на целый день. Дело в том, что отряды из Йелу и Шалета наткнулись на части Мордета и были вынуждены сделать большой крюк, чтобы их не обнаружили. Когда эти отряды подошли к Вестпорту, люди Митры метались, словно охотничьи собаки при звуке горна, по утрамбованному земляному полу дома, где когда-то жила ее семья. Прадата вышла по направлению к Шимни сразу же после того, как городской глашатай отслужил традиционный полуночный ритуал.

Несмотря на непогоду, отряд Прадаты старался быстрее продвигаться вперед вдоль западных подножий высоких гор Кешьи. Они шли по извилистым тропам по направлению к Эльватену, горе Слез, спокойно возвышающейся на востоке и окруженной золотым светом восходящего солнца. Но ветер напрочь выдувал утреннее тепло, и к полудню серые облака пролили на их спины дождь со снегом, а седую голову горы Слез закрыли настигнувшие их грозовые облака.

Еще два дня сквозь непогоду вела Митра своих сподвижников к Цитадели, питаясь прямо на марше и останавливаясь только для того, чтобы урвать несколько часов сна. К вечеру третьего дня после выхода из Вестпорта ветер стих. Вечернее небо было темным и безоблачным; острый звездный свет пронизывал чистый горный воздух. Люди из Ралы сообщили Митре, что звезды предсказывают еще два дня нелегкого марша до Шимни при условии, что будет хорошая погода и у людей хватит сил. Она посмотрела в усталые глаза окруживших ее людей, которые нуждались в отдыхе, но чутье подсказывало Митре, что надо спешить туда, к Цитадели.

Люди шли, почти не разговаривая, давая ей возможность вспоминать. И слушать.

– Она сама себя обманывает, это уж точно, – сказал один из фермеров, одетый в камзол, и хотя он старался говорить тихо, в горах его голос усиливался и был хорошо слышен. – Рата мертв. Если это не так, то где же он был все эти годы? Говорю вам, что наш поход не имеет никакого смысла.

– Помолчи, парень, – шепотом посоветовал ему кто-то.

Но фермер упрямо продолжал излагать свои сомнения еще громче, как будто обнаружил препятствие, мешающее идти.

– Помолчи, говоришь? Помолчи? Знаешь, я однажды встречался с Верховным Магом, и скажу тебе, что это был необычный человек. Но послушай. Этот Мордет, он очень хитроумен, и я отдам весь свой последний урожай, если все это не ловушка, поставленная им. Запомни мои слова.

Разговор продолжался, но Митра уже не вслушивалась в него, поглощенная противоречивыми мыслями, терзающими ее мозг. Может быть, она в самом деле одержимая: женщина, которая настолько боится одиночества, что бредит возвращением своего мертвого мужа. Неужели злой умысел Мордета достиг своей цели? Она посмотрела на свой плоский живот, туго перепоясанный кожаным ремнем. И впервые с тех пор, как Митра своими глазами увидела смерть Раты у подножия Шимни, ее стали мучить сомнения.

Подобные мысли преследовали ее, как и воспоминания о прошлом. Неужели прошло уже двенадцать лет с тех пор, как она впервые повстречалась с ним, человеком, откуда-то появившимся в их маленьком портовом городке? Митра вспомнила первые дни своей любви. Мягкого, терпеливого человека, Рату, любили все жители города. Она влюбилась в него с момента, когда впервые услышала, как он рассказывал о Словах Власти, вводя в их жизнь понятие о Трех Началах. Митра любила его необычность, его черные волосы и синие глаза; любила смотреть, как он разговаривал с птицами, особенно с огромным соколом – своим постоянным другом.

В тот первый день, когда они встретились, но лазурному небу стремительно неслись облака, убегавшие в океан к зеленому горизонту. Она шла вдоль берега, наслаждаясь великолепными солеными брызгами, взлетающими высоко вверх, когда волны ударялись о песок. Рата шел чуть позади, и они несколько часов бродили по побережью. Митра вспомнила, как, оглянувшись назад, она увидела два следа, тянувшихся из бесконечности и постепенно слившихся в один, как бы ведущий в новую, волнующую жизнь.

До прихода Раты в Вестпорт Митре суждено было прожить такую же жизнь, какую прожила ее мать, и мать ее матери, и мать матери ее матери. Она бы чинила сети, немного занималась бы целительством и никогда не покидала бы города, в котором родилась, больше чем на один день. Но когда он пришел, Митра стала мечтать о великой цели; она была переполнена желанием путешествовать и увидеть своими глазами те далекие земли, о которых так много рассказывал Рата. Ее родители были обеспокоены тем, что ее интересовали вещи, совершенно необычные для молодых людей ее возраста, вещи, которые не имели никакого практического значения для ее будущей жизни. Но Рата все понимал, представляя ей самой сотворить свою личность, самой выбрать свою судьбу. За исключением одного случая.