Взлетная полоса

Бочкарев понимал: Юля расстроена чем-то гораздо большим, нежели только этим делом. Но из деликатности ни о чем не стал ее расспрашивать.

– Другого выхода у нас нет, – согласился он и попросил: – Звоните. Не забывайте. Всегда буду раз вас видеть.

– Хорошо, – пообещала Юля и ушла.

В КБ она вернулась, не опоздав, точно уложившись в обеденный перерыв. Ее уже ждал Игорь.

– Где ты была? Я хотел с тобой вместе пообедать, – с упреком сказал он.

– Я больше не обедаю, – холодно ответила Юля.

– Опять диета? – усмехнулся Игорь.

– Будем считать – да.

– Но почему-то очень скоро испортилось настроение, – сыронизировал Игорь и добавил: – Тебя уже дважды вызывал отец.

– Еще раз вызовет, – ответила Юля и достала рабочие чертежи.

Но ей опять не удалось приступить к работе. Раздался звонок внутреннего телефона, и Ирина пригласила ее к Александру Петровичу. Только сейчас Юля вспомнила то, о чем говорила ей Ирина утром. «Она любит его. Какой, однако, это вздор! И зачем только она такое выдумала? Еще не дай бог, если дело у них дошло до серьезного. А впрочем, меня это абсолютно не касается», – решила Юля и вошла в кабинет Кулешова.

Александр Петрович встретил ее с улыбкой.

– Поздравляю тебя. Умница ты, – сказал он.

– Чем заслужила такую похвалу? – пожелала узнать Юля.

– Пришло заключение о результатах заводских испытаний «Совы-4». Исключительно положительные отзывы, – сказал Александр Петрович и положил перед ней на стол акт, подписанный авторитетной комиссией. – Конечно, тут заслуга не только твоя. И Игорь над ней хорошо поработал. И Кольцов. Но твоя лепта была завершающей. А это, дочка, очень ответственный момент.

– Хорошо, – кивнула Юля.

– Не хорошо, Юленька, а отлично. Праздник души и сердца, – поправил ее Александр Петрович. – Если и войсковые испытания подтвердят те завидные качества, которые прибор показал сейчас, я вас всех троих представлю на Государственную премию.

– Всех троих?.. За что же Игоря?

– Хотя бы за то, что он удешевил прибор в полтора раза.

– В основном за счет надежности.

– Всякая экономия чему-нибудь в ущерб. Но не будем спорить, я же сказал, подождем результатов войсковых испытаний.

– Что же внесла в прибор я?

– Ты успешно завершила всю работу. Раз. В «Сове-4» очень много от «Совы-1». А сколько в том первом образце твоего? Два, – терпеливо перечислял Александр Петрович. – В-третьих…

– И все-таки было бы гораздо справедливей, – прервала его Юля, – вместо обоих Руденко выдвинуть одного Бочкарева. Его консультации…

– Нет. Сто раз нет! – в свою очередь, не дослушал дочь Александр Петрович. – Если уж на то пошло, нас, милая, и Верховский консультировал. И я, между прочим, тоже немало вложил организаторского труда в проект. Но я тем не менее считаю: ни Верховский, ни я, ни тем более Бочкарев никак не могут быть причислены к авторскому коллективу. К тому же подождем войсковых испытаний. Да и потом о чем ты беспокоишься? Не один я буду решать вопрос. Я лишь выдвину кандидатуры, а утверждать их будет партком, профком, вышестоящая инстанция. Но уж кого выдвигать, позволь решать мне.

– И все же я остаюсь при своем мнении, – сказала Юля.

– Это дело твое. К тому же я вижу, ты сегодня не в духе, – заметил Александр Петрович. – Но если учесть мое мнение и что я тебе сказал, то, очевидно, на войсковые испытания недели через две, по старой памяти, придется ехать тебе.

– Хорошо, – не стала спорить Юля.

– Ну, хорошо так хорошо! – обрадовался Александр Петрович. – Но есть еще одно дело. Ерунда какая-то получается. Вдруг ни с того и с сего подала заявление об уходе Власова. Я ей повысил оклад, назначил почти своим референтом, а она, видите ли, решила уйти из КБ. А мне сейчас переводчик с английского совершенно необходим.

– Чего же ты хочешь от меня? – спросила Юля.

– Ты сама понимаешь, я вынужден Власову отпустить. Но повторяю, переводчики мне нужны. Так вот я хочу тебя попросить, пока, временно, поработать на ее месте.

– Для кого я буду переводить и что? – пожелала знать Юля.

– Естественно, для меня, – заверил ее Александр Петрович. – И для Игоря. Некоторые иностранные источники.

Юля отрицательно покачала головой:

– Нет, отец. Этой работой я заниматься не стану.

– Почему?

– Разреши без объяснений.

– Да, но ты поставишь в очень затруднительное положение Игоря, – предупредил ее Александр Петрович.

– Больше, чем это сделал он сам, ему никто уже этого не сделает, – ответила Юля.

– Поясни свою мысль, – попросил Александр Петрович.

– Поговорим еще, отец. Время будет, – сказала Юля. – А для переводов найди кого-нибудь другого.

– Странно, – пожал плечами Александр Петрович. – Весьма странно. И очень жаль. Но неволить я тебя не могу. У тебя, конечно, есть другая работа.

Юля не сказала больше ни слова и вышла из кабинета. Ее встретила Ирина.

– Вот и все, – сказала она.

– И очень зря, – не поддержала ее Юля.

– Но пойми, я не могу иначе!

– Многое приходится делать через «не могу», – без обычной улыбки сказала Юля и оставила Ирину одну. Ей еще предстоял сегодня разговор с мужем, и надо было заранее твердо и четко решить, что она ему скажет.