Взлетная полоса

– Насчет благодарности сильно сомневаюсь, – усмехнулся Кольцов.

– Попробуйте еще раз нарастить мощность, – предложил неожиданно Стрекалов.

Кольцов почесал затылок.

– Так много не требуется.

– Включайте. Это просто интересно.

Кольцов снова повернул ручку реостата. Стрелки на шкалах приборного щита дрогнули и медленно поползли от нулевой отметки вправо. На экране центрального осциллографа появилась светящаяся отметка и, так же медленно пересекая линии сетки, поплыла к центру.

– Видите! Видите! Вы превзошли самого себя! – восторженно заметил Стрекалов. – Вы уже создали запас мощности. Вы победитель!

– Да, но, если принять этот вариант, конструкцию четвертого узла придется менять, – заметил Кольцов. – А это…

– Да вы не думайте ни об «этом», ни о «том», – посоветовал Стрекалов. – Вы думайте теперь, как лучше использовать выгоду, которую получили. Поверьте, вы на правильном пути. Да неужели это еще надо кому-то доказывать?

Кольцов и сам был доволен результатом своих экспериментов.

– Хорошо, буду думать, – сказал он.

Неожиданно к столу подошла уже немолодая женщина, секретарь директора производства, сдержанно улыбнулась, сообщила:

– Вас, товарищ майор, Москва к телефону просит.

– Уже? – невольно улыбнулся Сергей. – А кто?

– Предупредили, что будет разговаривать главный конструктор.

– Спасибо, – поблагодарил Сергей и направился в приемную директора производства, где был установлен аппарат прямой связи с Москвой. Вместе с ним в приемную зашел Стрекалов и неожиданно предложил:

– А хотите, я с ним поговорю?

Ничего обидного в предложении главного инженера не было, и все же Сергей почувствовал, как по щекам у него пополз румянец, будто Стрекалов уличил его в чем-то постыдном. Сергей отрицательно мотнул головой и нахмурился. Прятаться за чужие спины, даже дружеские, он не привык.

Кулешов поздоровался сухо и откровенно недовольным тоном спросил:

– Почему вы молчите, Сергей Дмитриевич? Почему я не слышу от вас докладов?

– Нечего докладывать, Александр Петрович, – в тон ему ответил Сергей.

– То есть как так? Разве вы не получили указания Руденко?

– Получил.

– Так в чем же дело? Почему вы их не выполняете?

– У меня есть другие соображения, – начал было объяснять Сергей.

Но Александр Петрович даже не пожелал его слушать. Он как будто только и ждал этих слов, потому что тут же выпалил в ответ сердито и быстро:

– А вот это меня совершенно не интересует. Я хочу слышать от вас доклад об окончании монтажа. Когда вы сможете закончить работу?

Сергея уязвили манера и тон, каким говорил с ним Кулешов. Но еще больше его обидело нежелание Александра Петровича считаться с его мнением. Ему даже показалось, что Александр Петрович разговаривает с ним нарочито резко.

– Или вы не справляетесь с монтажом? – прервал Александр Петрович затянувшуюся в их разговоре паузу.

– Дело не в монтаже, – сдержал себя Сергей. – У меня есть серьезные и обоснованные претензии к проекту. Я писал о них. И очень хотел, чтобы вы о них знали.

– А я и знаю, – тем же тоном ответил Кулешов. – И мы их рассмотрим. Но невозможно же заниматься бесконечными переделками! Поэтому я категорически требую скорейшего завершения работ. Когда вы закончите создание опытного образца?

Сергей понял, что главный не станет его слушать.

– В мае, – ответил он.

– Конкретней! – потребовал Кулешов.

– Двадцать седьмого, – взглянув на настольный календарь ответил Сергей.

– Записываю. И буду проверять. Желаю успеха, – закончил разговор Кулешов.

Сергей тоже положил трубку.

– Ну? Что? – нетерпеливо спросил Стрекалов.

Сергей безнадежно махнул рукой:

– Убей меня бог, или я совершенно перестал соображать, или наш дорогой шеф просто-напросто спятил. Он даже слушать ничего не желает. Давай монтаж – и точка. Как мой комбат, бывало, в полку: упрется, хоть кол ему на голове теши.

Кабинет главного инженера находился рядом с кабинетом директора. Приемная у них была общая. Стрекалов молча взял Сергея под руку и так же молча жестом предложил пройти к нему. Сергей зашел в кабинет главного инженера.

– Вы сколько лет в КБ работаете? – спросил Стрекалов, когда они сели на просторный, покрытый парусиновым чехлом диван.

– Два года.

– А я двадцать два выполняю их заказы. Слесарем-сборщиком начинал. И заказчиков встречал на своем веку всяких: и грозных, и добрых, и толковых, и бестолковых. Были такие, которым слово поперек не скажи. А были – что сами просили помочь. И не только к инженерам, к рядовым монтажникам, сборщикам внимательно прислушивались. Так что и люди и ситуации мне никакие не в диковинку. Важно всегда четко знать свою позицию. Уметь ее отстоять. И тогда непременно выиграет дело. А это главное.

– Да. Но делать-то что? – задумался Сергей.

– Я скажу, – заверил его Стрекалов. – Раз Кулешов занял такую позицию, спорить с ним бесполезно. Заканчивайте монтаж по схеме Руденко. Но и своей работы не бросайте. Ее тоже доводите до конца. И вот вам мое слово: будет что сравнивать, найдется и кому сравнивать. Сейчас, если хотите, главная ситуация не та, чтобы личное над общественным верх брало. Ни у кого так сейчас не получится.

Глава 4